Адская работа, проблемы с зарплатой, кадровый голод. Что спасет шахты Донбасса?

На эти и другие вопросы нам ответил Георгий Янков, председатель Макеевской территориальной профсоюзной организации ПРУП ДНР.

– Георгий Петрович, прежде всего, как обстоят дела на шахтах Макеевки?

– Из числа предприятий, входящих в состав "Макеевугля", добычу ведут только две шахты – "Холодная Балка" и "Калиновская-Восточная". На шахте им. Кирова лава подготовлена горными работами; ждем средства, чтобы зарядить комплекс. "Иловайская" выработала свое поле, идет демонтаж лавы. "Ясиновская-Глубокая" простаивает из-за кадрового голода. Это, к слову, проблема всего "Макеевугля", да и не только. Нам не хватает не только подземных рабочих, но и ИТР (инженерно-технических работников – прим. ред.), и даже "конторских" служащих.

Шахты им. Бажанова и им. Калинина работают на водоотливе. Причем вторая вскоре будет передана в реструктуризацию, оставшееся оборудование демонтируется и передается другим предприятиям. Из шахты им. Бажанова поднимаются на поверхность крепь, рельсовый путь из тех выработок, которые уже наверняка не будут использоваться.

– Как чувствуют себя другие предприятия, которые входят в вашу территориальную организацию?

– Ситуация в ЧП "Горняк" более или менее устойчива. Сейчас работа идет на самом ценном пласте с дефицитным низкозольным, низкосернистым углем. Такой же коксующийся уголь на Каменской свите добывает и "Калиновская-Восточная", но там зольность значительно выше, да и серы побольше.

Достойно работает шахта "Ждановская", где коллектив практически сохранился. И объем добычи приличный. В свое время на "Ждановской" провели добротную реконструкцию, зарядили шахту высококачественным оборудованием. Есть у руководства и стимул при управлении коллективом – своевременная и достойная зарплата.

У двух предприятий шахтоуправления "Донбасс" судьба разная. "Щегловская" вошла в структуру ДМ3, новый инвестор обеспечил своевременную зарплату, это самое важное для людей. А шахта "Коммунар" практически простаивает.

– Профсоюз угольщиков занимался вопросом уровня шахтерской зарплаты...

– При подготовке Генерального соглашения между Федерацией профсоюзов ДНР и правительством республики дискуссия велась принципиальная. А после принятия отраслевых соглашений в угольной промышленности мы смогли реально повысить уровень зарплаты, применяя к тарифным ставкам и должностным окладам коэффициенты.

– Цифры можете привести?

– В 2017 году средняя зарплата трудящихся на наших шахтах была 12 000 рублей, в 2019-м – около 17 000, в прошлом – в пределах 40 000. Если взять горнорабочих очистного забоя, то их заработок в среднем вырос с 20 000 рублей до 60 000. А в определенных ситуациях зарплата грозов доходила до 120 тысяч рублей. В целом скажу так: сегодня нормативная база, заложенная в отраслевом соглашении, позволяет грозам и проходчикам зарабатывать более 100 000 рублей в месяц при выполнении плановых заданий.

– А проблемы с выплатами остаются?

– Да. При переходе на российские нормативы сталкиваемся с вопросами, которые приходится решать не единожды. В такой ситуации самое главное – стабильность. Она должна быть и в очистном забое, и в министерстве.

И еще очень важно: должностные лица должны быть способны брать ответственность на себя. Конечно, речь не об ответственности, наступающей по уголовному кодексу. Есть проблемы, избавиться от которых можно оперативно, не дожидаясь разрешения из высоких кабинетов. Это поможет работать более эффективно, обеспечит и производственную, и социальную стабильность на предприятиях, в трудовых коллективах.

– Но ведь за такую инициативу и выговор схлопотать можно...

– Выговор сегодня дали, завтра сняли, а дело идет. Искусство оперативно управлять ситуацией позволяет добиваться фантастических результатов.

Возьмите даже все тот же прозаический вопрос с выплатой денег. Если шахтёры вовремя получают зарплату, то в коллективе нормальная рабочая атмосфера, производительность труда на уровне. Да и спрашивать тогда с них можно по полной программе, если с работой не справляются. А так ведь и претензии иной раз не предъявишь.

Приведу пример из истории "Холодной Балки". Работали там начальник участка Кипоть и бригадир Губриенко. Бригадир и на первый наряд приходил, и на третий, и в шахту спускался, когда считал нужным. Когда шла подготовка новой лавы, то старую дорабатывал начальник участка, а на новой хозяйничал бригадир. Он знал: ему в этой лаве работать с людьми. Все вопросы решали не должности в штатном расписании, а живые люди, по личной инициативе распределившие участки работы.

– Георгий Петрович, если в отрасли проблемы с кадрами, с выплатой денег, то стоит ли вообще удерживать шахты Донбасса на плаву?

– Мы уже это проходили. В советское время завели как-то разговоры о том, что донбасский уголь – очень затратный, выгоднее привозить его к нам из Кузбасса. Попробовали и убедились: везти к нам кузнецкий уголь несоизмеримо дорого. После неудачного эксперимента в Донбассе стали закладывать шахты-гиганты: "Комсомолец Донбасса", "Шахтерская-Глубокая", "Красноармейская-Западная", "Южно-Донбасская № 1", "Южно-Донбасская № 3"... И они себя оправдали!

– Как тогда обеспечить шахты работниками, а их самих – зарплатой?

– Спасение – в инвесторах из России. Я уже говорил, что ряд шахт с хорошим углём требует обновления основных фондов, это даст существенное повышение добычи. А угля нам надо очень много. Донбасс предстоит восстанавливать после боевых действий, для этого потребуются кокс и электроэнергия – для металлургических заводов, строительных компаний, для машиностроения...

Потенциальный инвестор уже был у нас, посмотрел угольные предприятия, включая шахту им. Бажанова. Ему бы сейчас инвестиционные льготы, чтобы проще было и шахтное оборудование обновить, и станочный парк ремонтно-механического завода, Ясиноватского и Горловского машиностроительных (заводов), которые многие годы добросовестно работали на угольную отрасль.

Пример реальных изменений на предприятии с приходом инвестора у нас есть: шахта "Щегловская".

– Но даже решение финансовых вопросов не гарантирует заполнение штатов на шахтах – адская работа, огромные риски... Да и вообще другие профессии сейчас в чести...

– С улучшением ситуации в регионе крайне важно возродить профориентацию по школам, именно там необходимо поднимать имидж профессии.

У нас была наработана очень эффективная практика привлечения людей в отрасль. Начиналась она в школьных классах, горняки были частыми гостями школьников. И мальчишки шли учиться в горные ПТУ. Затем многие из них повышали образование на вечерних отделениях институтов. Люди учились и параллельно работали. Они получали теоретические знания, сразу же опробовали их на практике, да еще и зарплату получали. Это стимулировало их профессиональный рост.

– Георгий Петрович, профсоюз угольщиков ДНР вошел в состав Независимого профсоюза угольщиков России. Как это сказалось на возможностях возглавляемой вами организации?

– В процессе подготовки перехода у нас с коллегами было много дискуссий, прежде чем мы пришли к общему мнению. Трудовое законодательство российской Федерации ряд вопросов трактует иначе, чем было принято в ДНР. В частности, это касается оздоровления горняков. Но безвыходных ситуаций не бывает, потому нарабатываем новые варианты поддержки наших работников в рамках действующего законодательства.

Нам надо максимально использовать наработанный опыт, не бояться брать ответственность на себя, эффективно отстаивать интересы работников отрасли. Это положительно скажется на результатах экономической деятельности предприятий, принесет пользу государству и повысит уровень жизни шахтёров и их семей.

Беседовал Сергей Телица