Александр Проценко: рост количества россиян в Донбассе должен идти синхронно с ростом уровня жизни

Один из ведущих политологов Луганской Народной Республики, доцент кафедры государственной политики ЛГУ имени Владимира Даля, член Общественной палаты ЛНР, президент Центра социологических исследований «Особый статус», кандидат политических наук Александр Проценко рассказал корреспондентам ИА «Новороссия» об уходящем 2020-м, а также о перспективах и вызовах года грядущего.

ИА «Новороссия»: Как вы оцениваете 2020 год для ЛНР?

Александр Проценко: Этот год, как любят говорить президенты в новогодних поздравлениях, был для нас непростым. В течение всего периода мы сталкивались с массой вызовов и нестабильностей. В экономике в начале 2020 года наблюдалось серьёзное напряжение и волнение среди работников в связи с реорганизацией угольной промышленности. В системе образования также была проведена для многих чувствительная, но давно назревавшая трансформация — оптимизация предоставления образовательных услуг. Неожиданно, что называется, «вылезли» экологические проблемы в сфере наших водных ресурсов. Плюс в первой половине года наблюдалось серьёзное обострение на фронте и «прилёты» по прифронтовым населённым пунктам, хотя многие, кто живёт далеко от «передка», уже об этом позабыли. О пандемии вообще молчу — это явление наложило отпечаток на формат и качество жизни практически каждого человека в любой цивилизованной стране.

Несмотря на всё это, у меня нет ощущения, что как перечисленные мною, так и оставшиеся не озвученными сложности, потрясения и проблемы в итоге оказали общий крайне негативный мультипликационный эффект. Не думаю, что весь этот набор проблем стал каким-то неподъёмным грузом для республики или нокаутирующим ударом по социально-экономическому самочувствию её жителей. Жизнь идёт своим чередом, а Донбасс идёт своим путём.

ИАН: Каково влияние 2020-го на жизнь республик Донбасса в целом?

А. П.: Обращает на себя внимание, что все эти негативные тренды существенно не повлияли на два ныне главных для ЛНР и ДНР магистральных процесса — это массовое обретение нашими жителями российского гражданства и стабильный темп повышения заработных плат бюджетникам, пенсий и прочих социальных выплат. Причём нужно понимать, что эти два процесса тесно взаимосвязаны между собой, их нельзя было существенно разделять по срокам. Второй служит залогом того, что итогом первого не станет массовый исход населения в Россию в поисках лучшей жизни. Рост количества россиян в Донбассе должен идти синхронно с постепенным приближением уровня благосостояния и качества жизни граждан к российским реалиям. По крайней мере, по базовым показателям. Условно говоря, задача стоит более чем амбициозная — де-факто создать в Донбассе проекцию качества жизни обычных россиян. Естественно, насколько это возможно в текущей обстановке.

Кто-то может возразить, что рост цен на услуги ЖКХ и товары полностью «съедает» результаты повышения соцстандартов, но достаточно взять калькулятор и просчитать реальную разницу в пропорциях роста цен и благосостояния за пару лет, чтобы понять, что эта мысль основана больше на эмоциях, нежели на реальных подсчётах.

ИАН: Процесс интеграции в Россию — заметен ли рост, каковы наиболее важные критерии?

А. П.: Год назад, давая интервью республиканским СМИ, я подчеркнул, что сверхзадача для ЛНР и ДНР — создать в Донбассе своего рода полюс привлекательности, контраст по сравнению с жизнью на Украине. С самого начала существования республик такие явные отличия бросались в глаза, но они во многом были из области нематериального, касались нравственных ценностей. Материальные, простые и понятные бытовые маркеры часто оказывались не в нашу пользу. За шесть лет ситуация значительно выровнялась. В этом году мы можем видеть, что, например, минимальная пенсия в ЛНР в пересчёте примерно на 200 гривен выше, чем на Украине. Люди, ещё три-четыре года назад тянувшие на себе через переход в Станице Луганской грузы из более дешёвых украинских продуктов, вряд ли могли тогда представить, что в некоторые периоды 2020 года та же картошка или лук здесь будут стоить в два раза дешевле.

Я не пытаюсь идеализировать ситуацию и понимаю, что социально-экономическое состояние луганчан и дончан всё ещё значительно отличается от довоенного уровня жизни и потребления, да и контрасты с украинскими реалиями часто возникают. Скорее от того, что там обостряются проблемы. Но тем не менее состояние дел в области социально-экономического самочувствия в ЛНР меняется в лучшую сторону в последние годы, и это вполне заметно.

ИАН: Год 2020-й для Украины: что он ей дал и куда она движется?

А. П.: Ничего принципиально нового или неожиданного, по крайне мере, для меня, этот год украинцам не принёс, не считая эпидемии. В очередной раз мы увидели, а украинцы в который раз прочувствовали горечь завышенных ожиданий и надежд относительно новых лиц в политике. Именно такие ощущения вновь господствуют в украинском обществе после восхищённой эйфории и волны народных надежд, которые группировка вокруг Владимира Зеленского в 2019 году трансформировала в свои электоральные бонусы. Как известно, розовые очки бьются стёклами внутрь. Или зелёные, что уместнее в этом случае. Кредит народного доверия вновь не будет возвращён властью обществу.

На мой взгляд, Украина давно сдерживает внутренние социохимические процессы распада только за счёт внешнего консенсуса, так как западным игрокам в настоящий момент Украина нужна как безвольный и послушный вассал, но всё же управляемый. Для этого государственность в том или ином виде необходима. С другой стороны, любой общенациональный политический или экономический катаклизм может эти центробежные силы обострить настолько, что никакие внешние «рёбра жёсткости» не выдержат. Мне представляется, что правление Зеленского как несостоявшегося президента-примирителя и объединителя может по итогам лишь углубить раскол в обществе и усилить эти центробежные силы.

ИАН: Минский процесс: почему он стоит, каков его смысл и есть ли свет в конце тоннеля?

А. П.: Главной задачей украинской стороны в рамках Минского процесса является максимальное его торможение и постоянное «спотыкание» о разного рода ультиматумы, провокации и неприемлемые условия, и это уже давно является секретом Полишинеля. «Не быть, а казаться» стало фактически главной коммуникационной стратегией Зеленского с самого начала его полномочий, в этом он успешно перехватил эстафету у Петра Порошенко.

Вообще, все усилия, планы, предложения, ультиматумы и прочие движения в рамках Минского процесса на нынешний момент с украинской стороны можно рассматривать главным образом с этого ракурса, не более. До тех пор, пока взгляд западных партнёров не станет более пристальным, пока Германия и Франция будут смотреть сквозь пальцы, украинская сторона и далее будет, как говорят те же французы, продолжать «топить рыбу в воде».

Сейчас главное, что даёт «Минск», — это минимизация боевых действий и возможность постепенного восстановления, отстаивания мирной жизни в республиках. В том числе мы постепенно отстраиваемся и от Украины, чем дольше, тем дальше.

В такой ситуации нашу стратегию в упрощённом виде можно сформулировать так: на «Минск» надейся, а сам не плошай.

ИАН: Пандемия COVID-19, война в Нагорном Карабахе, выборы президента США — что несут Донбассу эти события и вызовы?

А. П.: Надеюсь, что в наступающем году достижения российской медицины помогут преодолеть пандемию и её последствия не только в самой России, но и в республиках Донбасса. Очередь на покупку вакцины в мире уже «измеряется» десятками стран.

Заметил, что события в Карабахе часто делят людей на две группы — тех, кто видит в этом главную «репетицию» перед покорением Донбасса, и тех, что чуть ли не шапкозакидательски отвергает такую перспективу, даже не рассматривая. Истина, наверное, где-то посередине.

Безусловно, Арцах проиграла не Россия, а Армения. Там были сосредоточены жизненно важные и стратегические интересы именно армян. Если бы там были такие же интересы России, которые сейчас сосредоточены в Донбассе, уверен, Карабах не то чтобы устоял, скорее всего, Азербайджан даже не рискнул бы его отвоёвывать обратно. С другой стороны, опыт этого конфликта должен быть серьёзно изучен и проанализирован с военной точки зрения. Тактические приёмы и использование новых средств поражения в этом конфликте ни в коем случае не должны стать для наших армейских корпусов неприятным сюрпризом в случае, если в Киеве кто-то захочет таким образом прощупать крепость нашей обороны.

Выборы президента США, как мне представляется, нанесут в итоге больше ущерба скорее американскому обществу и политической системе, нежели Донбассу. Но победа Джо Байдена действительно может привести к усилению геополитического давления на Россию, и соблазн использовать для этого конфликт в Донбассе будет серьёзным.

ИАН: Как внешние международные события могут повлиять на будущее республик Донбасса?

А. П.: Я для этого не вижу в настоящий момент каких-то явно заметных ближнесрочных перспектив на внешней арене. Тем не менее есть вариант, что Украина всё же может в очередной раз стать физическим «тараном» против России и её военно-политическому руководству дадут отмашку или закроют глаза на попытку реализации некоего аналога хорватско-карабахского сценария. На мой взгляд, это может закончиться только теми тяжёлыми для украинской государственности последствиями, о которых предупреждал Владимир Путин перед ЧМ-2018. Такой сценарий вполне может превратиться в грузинский.

ИАН: Ваш прогноз основных трендов 2021-го?

А. П.: Я бы выделил несколько примечательных маркеров.

Во-первых, мне лично очень интересно, как Россия сможет конвертировать в репутационные баллы поистине выдающееся достижение российских учёных по созданию защиты от коронавируса. Вижу в этом очень большой потенциал. Вообще, можно заметить, что «гонка вакцин» в мире сейчас иногда выглядит более захватывающе, чем «битва за космос» в 1960-х. У России есть все шансы на триумф в этой сфере.

Во-вторых, другой важный тренд тоже будет связан с последствиями пандемии — это переоценка ценностей некоего идеального глобализированного мира. Пандемия показала, что надгосударственные структуры типа ЕС не способны в итоге справиться с такими вызовами, в отличие от самостоятельных и суверенных правительств. Мир увидел, как «тоталитарный» Китай придушил заразу в разы быстрее и эффективнее, чем США как эталон демократии. Мир увидел, что, когда в тот же ЕС пришла беда, каждый постарался максимально быстро закрыться в «своей квартире» и о взаимопомощи речь иногда совсем не шла. Это всё очень серьёзно бьёт по наиболее популярной на Западе и продвигаемой идеологии миропорядка. 2020-й год во многом стал своего рода одной глобальной прививкой от глобализма.