Андрей Пургин: Русская революция Донбасса

Четыре года назад в Донецке был поднят российский флаг. Четыре года назад, 1-го марта 2014 года произошли события, которые положили начало Русской весне, созданию Республик Донбасса и долгой войне за свои права. Что происходило в тот день, какие настроения и эмоции преобладали среди дончан, ИА «Новороссия» рассказал общественный и политический деятель, основатель Донецкой Народной Республики Андрей Пургин.

ИА «Новороссия»: Как разворачивались события 1-го марта в Донецке? Какими были эмоции, ощущения?

Андрей Пургин: Тогда сложилась двойственная ситуация: воля власти и воля народа категорически разошлись в разные стороны. Поэтому события и называются Русской Весной и сравнивается с революционной ситуацией. Не говоря уже о событиях в Донецке, которые и вовсе называются «Революцией 1 марта». В тот день было два митинга, объявленные властью. Один проукраинский, который проходил под зданием бывшей ОГА, и одновременно с ним пророссийский – на площади Ленина. И на обоих митингах произошел эксцесс: впервые за много лет население открыто отказалось «колебаться» с линией партии. Митинг на площади Ленина вышел из-под контроля: там изначально выступали «специально отобранные люди». Но сцену захватили люди из народа и провели откровенный пророссийский митинг. Ваш покорный слуга и еще 200 человек тем временем выдвинулись в сторону проукраинского митинга под обладминистрацией – там стояло порядка четырех тысяч человек с украинскими флагами. В общем-то, таких же донецких, как и мы. Закончилось все это тем, что власть, выступающая перед условно проукраинским электоратом, сбежала внутрь здания. Был сменен украинский флаг на огромный российский – и это послужило спусковым крючком к перемещению от 15 до 20 тысяч человек, которые находились на площади Ленина, к ОГА. Оба митинга переросли в пророссийские протесты полного несогласия с властью.

Изначально митинг под администрацией должен был быть «картинкой» – демонстрацией лояльности украинской власти. Шишацкий, тогдашний украинский губернатор, депутаты областного совета, четыре тысячи жителей с украинскими флагами – так старались показать лояльность Киеву. Но в итоге оба митинга пошли не по сценарию: 200 человек с площади Ленина сорвали проукраинский митинг и сделали его пророссийским. Куда-то исчезли украинские флаги, на флагшток был поднят огромный российский. И поднятие российского флага фактически дало старт Русской весне на Украине.

Потом позвонили на площадь, сказали, что на флагшток поднят российский флаг. И в итоге ближе к вечеру Мартыновым и Мармазовой была инициирована внеочередная сессия городского совета, на которой была принята прорывная резолюция о проведении референдума. И возле обладминистрации находилось порядка 50 тысяч человек. Это было настоящее начало Русской Весны. Понятно, что 22 и 23 февраля были и другие события в Донецке, в которых я также активно участвовал. Но, тем не менее, Русская Весна началась именно 1 марта с поднятием российского флага.

С этого момента власть и народ разошлись абсолютно в разных направлениях. В отличие от Крыма, наша местная власть оказалась по другую сторону баррикад. Те люди, которым мы передали наши полномочия, наша местная элита оказалась слишком далека от народа. В общем-то, после этого облсовет больше не собирался. Депутаты выходили через толпу, «местами» получали подзатыльники, Шишацкий бежал, как Керенский: выпустил водителя в своей одежде, а сам убегал в другой.

Но хочу подчеркнуть, что в событиях 1 марта была огромная заслуга, в первую очередь, людей. Это была настоящая народная революция. Понятно, что я участвовал в переговорной группе, которая зашла на сессию областного совета. Понятно, что был опытный актив, который пытался охватить такую небывалую волну народных масс. Но революция 1 марта в Донецке – это заслуга огромного количества людей, это подвиг людей, которые пошли открыто против того, что декларировала власть изменников-регионалов в Донецке.

Тогда была настоящая эйфория. Мы участвовали в том, что было для Донецка впервые. Незабываемо и очень по-настоящему. И очень неожиданно. Никто ничего подобного не ждал: и власть, которая собирала оба митинга в Донецке, и люди, которые там присутствовали. Это был порыв, это была настоящая Русская Весна. После зимы вдруг вышло солнце, и всё вдруг расцвело. Было много интересных подробностей, но я думаю, о них пока говорить не стоит. Хотя это больше смешные моменты истории, но они доказывают, что без божественного провидения ничего бы этого не было. Но еще раз подчеркну: главным действующим лицом 1 марта были люди Донбасса.

ИА «Новороссия»: Спустя 4 года после этих событий, какие возникают мысли? К чему пришли, добились того, что было целью в 2014-м году?

А.П.: К сожалению, сейчас мы получили ту же самую ситуацию, в связи с отсутствием местных выборов и местных органов власти. Мы построили тоже самое: тот же отрыв власти от народа. Замечаю, что у нас сегодня во властных кабинетах нет понимания того, что происходит внизу, чего хотят люди. К сожалению, мы повторили систему, то есть простым путем. Не понимая того, что эта готовая система и привела тогда к событиям революции 1 марта. Тогда, в зале областного совета, как раз было абсолютно искреннее непонимание того, что происходит на улице и чего хотят люди: ведь все же хорошо, все в порядке. Это разделение власти и людей на два разных народа. Эти разные народы начинают жить каждый на своей волне и когда они встречаются, то очень часто не понимают друг друга. Как раз 1 марта был момент, когда власть и народ встретились лицом к лицу. И тогда стало понятно, что это разные люди, что они даже говорят на разных языках и не понимают друг друга. И сейчас, скопировав прошлую систему, мы получаем тот же результат: отрыв власти и народа друг от друга. Мы опять начинаем говорить на разных языках.

ИА «Новороссия»: Может эта ситуация привести к еще одному «1 марта»?

А.П.: Я, в общем-то, не верю, что за одно поколение может произойти два таких толчка. Но политический катарсис наблюдается. Катарсис – это когда все понимают, что политические изменения назрели. Но теперь они произойдут скорее не революционным, а эволюционным путем. Например, как недавно в Луганске. То есть, есть еще другой путь – не такой красочный и массовый, но мы идем к тому же.

ИА «Новороссия»: Спустя время чаще всего стал употребляться термин «крымская весна», который заменил «русскую». Не обидно ли это?

А.П.: Конечно, это неправильно, как вы понимаете. Это попытка забыть и весну, и лето 2014 года. А это кровавые события, очень неудобные многим. Не только на Украине. В ближайшее время этот период вряд ли будет кем-то исследован. Ведь эти события должны объяснить, как в Донбассе погибли десять тысяч человек — мирных граждан. Это как лето 1941 года: о нём много говорят, но и на сегодняшний день это очень спорный период. Весна-лето 2014 года – такой же период, который еще ждёт своих исследований. И пока нет никаких попыток разобраться и понять, что же тогда происходило. Все пытаются использовать этот момент в каких-то политических танцах. Все пытаются переключить этот момент: вот было начало весны 2014 года и вот уже осень 2014. На данный момент это зона молчания. Табу. Негласное, но крепкое.

ИА «Новороссия»: И всё же, для Вас каким был самый важный и интересный момент событий 1 марта?

А.П.: Для меня самый интересный момент – поднятие российского флага у ОГА. Я его купил заранее и передал молодым ребятам, которые снимали украинский флаг. Но два этих молодых мальчика повесили его неправильно, так как не дотянулись до специальной планки, позволяющей разворачиваться огромным флагам. И тогда было абсолютно безветренная погода, флаг повесили, как матрас. Теоретически он вообще не должен был развернуться. И когда они его подняли, откуда не возьмись, начал дуть свежий ветер. Это было удивительно. Огромное полотнище с громким хлопком открылось. Это было невероятное зрелище. И для меня это было чудо. Рука Бога. В самом буквальном смысле слова».

К слову, Андрей Пургин уже рассказывал немало деталей того дня. Подробнее в материале Павла Расты (позывной «Шекспир») — РЕВОЛЮЦИЯ 1 МАРТА. К третьей годовщине начала Русской Весны.

Беседовала Виктория Толкачёва