Без хозяина: последствия ядерного взрыва в недрах Донбасса

На оккупированной Украиной части Донбасса ежегодно горит лес, а тот, что не горит, нещадно вырубают. На республиканской трети Донбасса затапливаются закрытые шахты, что грозит обернуться экологическим бедствием. Властям оккупационной администрации остаётся только разводить руками, поскольку возмущаться себе дороже — объявят сепаром, посадят, а то и вовсе потеряешься. Власти республик привычно ждут команды, но, не получив её, делают вид, что ничего не происходит. Донбасс без хозяина, без того, кто не боится брать ответственность за эту землю, неумолимо движется по пути катастрофы.

Продолжение.
Начало: «Без хозяина: как в прошлом процветающий Донбасс превращают в «грязную бомбу»

Экология — служанка политики?

Писать о том, какова экологическая ситуация на одной трети контролируемого Луганской и Донецкой народными республиками Донбасса, непросто, поскольку тема эта политизируется с обеих сторон. С одной стороны — Украиной, у которой, как мы уже писали ранее, уже не первый год имеется желание представить регион эдакой «чёрной дырой» на грани масштабной техногенной катастрофы, откуда только и остаётся, что выселить всех людей и дать семейству Байденов спокойно добывать сланцевый газ. С другой стороны — руководством народных республик, у которого если и имеется желание что-то изменить (а надо отдать должное — экологические и мониторинговые службы республик работают исправно), то на это банально нет денег (куда деваются выделяемые Россией немалые суммы — вопрос, выходящий за рамки тематики этой статьи) и которое также ждёт «сакрального» приказа из Москвы, что можно уже начинать действовать. А потому любая аргументированная критика сложившейся ситуации подаётся как происки Киева, а то и вовсе Госдепа ради очернения образа народных республик, которые, безусловно, состоялись.

Истина, как водится в подобных случаях, находится где-то посередине, поэтому попробуем оперировать исключительно фактами, включить логику и оставаться беспристрастными, хотя в сложившейся ситуации это довольно сложно.

«Донбасс находится на грани экологической катастрофы не только из-за загрязнения воздуха, почвы, разрывов боеприпасов и заминирования, там имеет место и ядерное загрязнение, — заявил совсем недавно на Специальном форуме по безопасности в Киеве вице-премьер-министр — министр по вопросам реинтеграции «временно оккупированных территорий» Алексей Резников. — Мало кто знает, но в 1979 году на территории шахты «Юнком», которая сейчас находится на оккупированной территории, советская власть осуществила ядерный взрыв — 0,3 килотонны в тротиловом эквиваленте. После этого капсулу оставили в шахте, но постоянно откачивали воду, чтобы предотвратить попадание радиации в почву и воду. Два года назад оккупационная власть прекратила откачку воды, и радиация уже поступает в горизонт питьевой воды».

И понятно, что о взрыве на шахте «Юный коммунар» знают «не мало кто», а все, кто занимается вопросом. И выдал эту информацию Резников вовсе не для того, чтобы просто попугать уважаемых западных партнёров нравами советской эпохи и халатностью «боевиков-оккупантов», хотя и это тоже присутствует. Главное — то, что он пообщался онлайн с генеральным директором МАГАТЭ Рафаэлем Гросси, попросив того от лица Украины направить на вышеупомянутый объект группу международных экспертов для проведения мониторинга.

«Конечно, на сегодняшний день вопрос, пропустят ли российские прокси экспертную группу на эти территории, остаётся пока вопросом», — прокомментировал свою просьбу Резников.

И нет бы представителям Донецкой Народной Республики как-то адекватно ответить на этот очевидный выпад в свою сторону. В конце концов, даже допустить на «Юнком» экспертов МАГАТЭ — речь, в конце концов, идёт не об агентах СБУ, а о представителях международной структуры, аналогичной ЮНЕСКО и ООН. Но нет, в Донецке предпочли отмолчаться, что, в свою очередь, навело на определённые подозрения не только радующихся любым жареным фактам из жизни народных республик украинских журналистов. Далеко не только их.

Последние, в свою очередь, ссылаясь на некие инсайды, ведомые только им, сообщили, что объект, равно как и несколько других критически опасных точек Донбасса, посетила некая комиссия из России. Что, впрочем, как-то и не вызывает сомнений, учитывая действительно серьёзную опасность «Юнкома», а также то, что республиканская и украинская часть Донбасса водными артериями плотно связана с российской его частью, расположенной на территории Ростовской области. И случись что — плохо будет всем. Однако тот факт, что комиссия, которой по логике событий там безусловно надлежало появиться, работала под завесой секретности, а её выводы не стали достоянием общественности, также не добавляет уверенности в прекрасном будущем.

Профессор предупреждает. И не только он

А теперь обратимся к материалам одной из относительно недавних экологических конференций, проходивших в Луганске, материалы которой вполне можно найти в открытом доступе. Подавляющее большинство докладов её участников было выполнено в духе «Украина на грани экологической катастрофы», «Украина уничтожает Донбасс», однако среди обилия таких объективных, но довольно односторонних исследований нас в связи кипением вокруг «Юнкома» заинтересовал только один из них — работа профессора кафедры промышленного, гражданского строительства и архитектуры Института строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства ГОУ ВПО ЛНР «Луганский национальный университет имени В. Даля», доктора технических наук Геннадия Яковлевича Дрозда, которого уж никак не назовёшь агентом Госдепа и креатурой СБУ (надеемся, что статус этого учёного в ЛНР не пострадает и после нашего скромного материала). Вот что говорится в тексте доклада профессора:

«Шахта «Юный коммунар» в городе Юнокоммунаровске, что в сорока километрах от Донецка. Известной на весь мир она стала после ядерного эксперимента, проведённого в 1979 году на глубине 903 метров. Образовавшуюся в результате ядерного взрыва капсулу — объект «Кливаж» — теперь поглотит вода, что не исключает обширное радиоактивное заражение территории».

То есть учёный без каких-либо попыток очернить светлую республиканскую действительность даёт крайне неутешительный прогноз. Причём, похоже, даже не сомневается, что всё так и будет. К слову, доклад увидел свет в 2019 году, на дворе 2020-й, и что изменилось с тех пор? Увидели ли мы какую-либо реакцию Донецка на сложившуюся критическую ситуацию? А возможно, и Москвы? Нет, пока только украинцы используют момент. В свою сторону.

И если отталкиваться только от доклада профессора Дрозда, подобных болевых и по-настоящему взрывоопасных точек на трети Донбасса, контролируемой республиками, хватает.

«На Никитовском ртутном комбинате ртуть добывали в течение нескольких десятилетий, это опасный с экологической точки зрения объект, — говорится в докладе. — На сегодняшний день здесь имеются пять заброшенных ртутных шахт глубиной от 40 до 180 м и отвал пустой породы. Если допустить, что вода поднимется до этих отметок и как-то выйдет на поверхность, она попадёт в Северский Донец — и можем получить катастрофу, сравнимую с Чернобылем».

Или вот ещё:

«Донецкая фильтровальная станция (ДФС): ДФС находится на линии фронта между городами Авдеевкой и Ясиноватой. На её территории хранится 9 тысяч тонн сжиженного хлора. В случае его утечки возникнет серьёзный риск для здоровья людей, находящихся в радиусе 200 м от хранилища (в зависимости от погодных условий и объёма утечки), может пострадать до 30 тысяч человек».

К слову, в последний раз территорию возле ДФС украинские боевики обстреляли пару дней назад:

«Вооружённые формирования Украины второй день подряд подвергают обстрелу район Донецкой фильтровальной станции, — заявил представитель ДНР в Совместном центре по контролю и координации режима прекращения огня (СЦКК). — Сегодня утром вооружённые формирования Украины открыли огонь по направлению населённых пунктов Минеральное и Каштановое с применением миномётов, гранатомётов и стрелкового оружия. В связи с угрозой жизни и здоровью персонал Донецкой фильтровальной станции был вынужден перейти в укрытие».

И ведь подобная ситуация не только с ДФС. Возьмём ту же Горловку, которая, как известно, тоже находится на линии огня и на первом рубеже обороны русского Донбасса. Так, по информации из открытых источников, на Горловском химическом заводе («Стирол») хранится 30 тонн тротила и почти 2,5 тысячи тонн отходов от производства ракетного топлива, а на расстоянии в полутора километрах от него на площади в три гектара — 450 тысяч тонн сульфатных отвалов.

И здесь уже вопрос к «наколенным» московским стратегам, слепившим пресловутые Минские соглашения: мало того что вы разделили некогда единый Донбасс, который практически в едином порыве хотел присоединиться к России, вы и линию разграничения начертили настолько криво, что она проходит теперь возле населённых пунктов и таких вот потенциально опасных объектов. Зачем? Или вы солидарны с украинскими партнёрами и их американскими кураторами в вопросе превращения Донбасса в мёртвую безлюдную зону?

Вопрос без ответа. Но пока предельно ясно только одно: вышеупомянутые Минские соглашения писались явно не в интересах людей, проживающих на территории Донбасса.

Безответственность, обрекающая на гибель

Но вернёмся к нашим скорбным делам, точнее экологии, и даже не к угрозе подрыва опасных и ядовитых объектов в результате боевых действий. Закрыв глаза, представим себе, что в Донбассе свято выполняются условия перемирия и никто ни в кого не стреляет. И без этого остаётся опасность затопленных шахт, которые как на территории, подконтрольной Украине, так и на территории, контролируемой республиками, закрывались десятками.

По последней информации, на сегодняшний день на территории ЛДНР затоплено порядка 39 шахт. Затоплено потому, что дренажная система в них либо вышла из строя, либо на водоотвод банально махнули рукой. Конечно, сказать, что водоотлива нет совсем, было бы неверным, на сегодняшний день он составляет 400–450 млн кубометров в год по всему Донбассу, но это лишь половина от довоенного уровня, причём мы должны ещё учесть закрытые после 2014 года шахты.

То есть воды стало больше, а вот откачивают её меньше — в два раза, что в этом году только в ЛНР привело к обмелению и частичному пересыханию Успенского водохранилища, ряда озёр и рек и вызвало серьёзные перебои с водоснабжением в ряде населённых пунктов региона, в частности в городе Ровеньки, о чем ИА «Новороссия» уже писало подробно.

Ну а отравленные ядовитыми элементами таблицы Менделеева шахтные воды постепенно продолжают подниматься, смешиваясь с поверхностными, теми, что питают реки и озёра и используются для водоснабжения посёлков и городов. Уже сейчас показатели минерализации в верхнем течении реки Северский Донец, проходящей по охваченному войной Донбассу, в восемь раз выше (!), чем аналогичные показатели в нижнем течении в Ростовской области.

И тут надо ещё помнить, что перспектива отравления водоёмов Донбасса не единственная напасть (куда уж больше!), которая грозит региону в результате бесхозяйственного отношения к угольной промышленности. Не забудем и про такую беду, как так называемые гидроудары, когда под воздействием воды отработанные пласты оседают, выталкивая её на поверхность с огромной силой. Эффект от этого чем-то схож с извержением вулкана с сопутствующим оному землетрясением….

И ведь кто-то может в ответ на это включить известную шарманку: мол, война, Киев срывает священные Минские соглашения. Однако в том же докладе профессора Дрозда есть довольно поучительный исторический момент:

«За годы оккупации немецко-фашистскими войсками (1941–1943 гг.) угольная промышленность была практически уничтожена…. Всего в угольной промышленности было разрушено 314 шахт союзного и 213 местного подчинения, общая ежегодная добыча которых составляла почти 40 млн тонн угля, сожжено и разрушено 2558 производственных сооружений. Общая сумма убытков, нанесённых народному хозяйству в отрасли, по Ворошиловградской области составила около 17 млрд рублей».

Как и сегодня, многочисленные скептики утверждали: восстановить угольную промышленность Донбасса нереально. Так, в американской прессе неоднократно публиковалось мнение «объективных наблюдателей», утверждавших, что «Донбасс омертвел на столетие».

Однако, как верно заметил профессор, угольную промышленность Донбасса удалось возродить из пепла. И превратить край степей и терриконов в процветающий регион, куда приезжали со всей страны не только для того, чтобы работать и зарабатывать, но и жить, растить детей, смотреть в будущее.

Так было, пока у Донбасса был хозяин — тот, кто ощущает эту землю своей и готов нести за неё ответственность. А теперь его нет. И Донбасс снова «при смерти», он превратился в одну из карт в колоде партнёров, которые все не наиграются землями и человеческими судьбами в своём бесконечном и предельно циничном геополитическом преферансе.

Алексей Топоров

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.