Дмитрий Лабаури: «Одним в рай, другим в ад». Особенности церковной политики на Украине

С каждой новой выходкой представителей украинского псевдоцерковного образования, так называемой «ПЦУ», становится все сложнее находить приличные слова, чтобы объяснить то, что происходит на Украине в религиозной сфере. ИА «Новороссия» обратилось к историку (кандидату исторических наук) и публицисту Дмитрию Лабаури с просьбой прокомментировать сложившуюся на Украине ситуацию с плясками вокруг «новой церкви» и «отправлением в ад» неугодных администрации президента людей.

ИА «Новороссия»: Как вы можете прокомментировать высказывание «протоиерея ПЦУ», который заявил, что «все, кто голосуют за Зеленского, будут гореть в аду»?

Дмитрий Лабаури: Хотелось бы немного пояснить ситуацию, связанную с резонансным высказыванием иерарха т.н. Православной Церкви Украины. Протоиерей Петр Зинич, как и подобает иерарху молодой и прогрессивной церкви, идет в ногу со временем и для общения со своими соратниками и паствой активно использует современные средства коммуникации, а именно фейсбук, который в соседнем с нами государстве поистине перерос самого себя, превратившись, по стечению обстоятельств, не только в поле политических битв, но и чуть ли не в главную информационную площадку для разного рода политических скандалов, сплетен и склок, вызванных разного рода нелепыми высказываниями видных общественных деятелей и высокопоставленных политиков. Не случайно в политическом жаргоне в последнее время появились такие понятия, как «фейсбучная дипломатия», «фейсбучные министры», «фейсбучная война». А теперь вот, по всей видимости, настала очередь и «фейсбучной церкви».

В нашем случае точно так же мало кто первоначально обратил внимание на тот факт, что Зинич произнес свою скандальную фразу не во время своей публичной проповеди перед паствой, не в ходе официальной пресс-конференции и даже не во время встречи с избирателями Петра Порошенко (которые, безусловно, уже находятся на пути к раю), а по сути в ходе частной переписки с другим столь же неполиткорректным фейсбучным персонажем Юрием Дорошенко. Поняв масштаб своей ошибки, Зинич поспешил удалить свой совсем не христианский комментарий под еще более злобным и нелепым постом Дорошенко, но было уже поздно – скриншот записи разошелся по сети, наделав много шуму.

Из всего этого следуют два момента. С одной стороны, такой жанр творчества, как фейсбучная переписка, служит в некоторой степени смягчающим обстоятельством – каждый имеет право на выражение в свободное время своих чувств и эмоций, а также мыслей и политических предпочтений, даже таким своеобразным способом, как это сделал Зинич. Но с другой стороны ценность данной переписки как источника многократно повышается вследствие той добровольной искренности, которую нам простодушно демонстрируют ее авторы. Никакая другая публичная речь, интервью или проповедь, пожалуй, не позволила бы в такой же мере определить степень ненависти и страха, которые разъедают сердце этого несчастного служителя политизированной псевдоцеркви, безусловно обязанной своему существованию лично нынешнему президенту Украины. Ничего кроме сожаления подобные высказывания, разумеется, не могут вызвать. Стороннего же наблюдателя они лишь дополнительно убедят в том, что т.н. ПЦУ – это политический инструмент, если не сказать больше – политический фетиш, Петра Порошенко, наспех скроенный к его предвыборной компании. Молитва «за честные выборы», за «правильный и ответственный выбор», которую ввели в храмах ПЦУ, уже дала обильную пищу для дискуссии на этот счет, как и о судьбе ПЦУ после выборов.

ИА «Новороссия»: Почему сохраняет молчание, не реагирует Константинопольский патриархат?

Д.Л.: Какую-либо особую реакцию Константинопольского патриархата тут сложно ожидать. Томос о предоставлении автокефалии раскольнической украинской церкви является частью большой геополитической игры, в которую позволил себя вовлечь вселенский патриарх. На этом фоне, я думаю, его мало интересует какой-то Зинич с его придурковатыми комментариями в фейсбуке. Хотя, разумеется, если демонстрации слабой дисциплины и низкой культуры служителями ПЦУ продолжатся, это может начать создавать дискомфорт и для патриархата. Как говорится, с такими друзьями и врагов не надо будет. В таком случае от патриархата могут последовать некие внушения, о которых, правда, мы можем и не узнать. Церковные связи все-таки являются более закрытыми, нежели политические.

ИА «Новороссия»: Каково ваше видение будущего «ПЦУ»?

Д.Л.:  В отличие от католичества, которое сохраняет свое организационное единство во главе с Папой Римским, православие идет путем разделения на национальные церкви. Это известный факт. Вселенский патриарх в Константинополе давно уже имеет лишь номинальное первенство по отношению ко всем другим патриархам православного мира. Процесс формирования национальных церквей был длительным, сложным, но в целом объективным. В эпоху национального возрождения и возникновения новых национальных государств (Греции, Болгарии, Сербии, Румынии и пр.) в XIX – начале XX в. этот процесс ускорился. По логике этого процесса каждая самостоятельная нация, обладающая своим языком, особой исторической судьбой и собственным государством вправе была рассчитывать и на собственную автокефальную церковь. Если Украина соответствует этим критериям, то естественным и оправданным будет и ее стремление к обладанию своей национальной церковью. Но ведь не надо забывать, что она и обладает ею уже с октября 1990 г., когда Архиерейский собор РПЦ под председательством патриарха Алексия постановил предоставить Украинской православной церкви в границах УССР полную «независимость и самостоятельность», упразднив существовавший до этого автономный Украинский экзархат. Каковы были мотивы этого шага, оставившего миллионы русских соотечественников в диоцезе чуждой им церкви – отдельный большой вопрос. Была ли оправдана эта жертва ради сохранения мира и дружбы с «братской» республикой – тоже отдельный вопрос. Но как бы то ни было, диоцез украинской национальной церкви, лишь по формальным признакам подчиняющейся московскому патриарху, сохраняется и поныне — и на территории Крымского полуострова (где она имеет три епархии, а РПЦ – ни одной), и на территории ДНР и ЛНР (четыре епархии). При этом УПЦ МП продолжает демонстративно не признавать итоги крымского референдума, а проповедь и в крымских, и в донецких епархиях направлена к единству украинского отечества.

Этот пример я привел лишь для одного – для понимания того, что все, что происходит в церковных делах на Украине с осени 1990 г., относится сугубо ко внутриукраинским делам. Признав однажды существование отдельной украинской национальной церкви в ее, казалось бы, лояльной Москве ипостаси (УПЦ МП), нужно было рано или поздно готовиться и ко встрече с ее менее лояльными ипостасями (УПЦ КП, ПЦУ). Иными словами, борьба между УПЦ МП и УПЦ КП, а затем между УПЦ МП и ПЦУ не является борьбой между русским и украинским, между Россией и Украиной, а является исключительно внутриукраинским делом. И в связи с этим должна ли нас тревожить эта борьба за давно утерянное нами наследство? Оставляю этот вопрос открытым.