Когда поднялся Северный ветер

Если признание ЛДНР вечером понедельника жители республик встретили как "праздник со слезами на глазах" — очень много потерь и разочарований люди пережили за почти восемь лет войны на Донбассе, то начало российской спецоперации на Украине в ночь с 23 на 24 февраля даже и здесь повергло многих в состояние шока.

Если признание ЛДНР вечером понедельника жители республик встретили как "праздник со слезами на глазах" — очень много потерь и разочарований люди пережили за почти восемь лет войны на Донбассе, то начало российской спецоперации на Украине в ночь с 23 на 24 февраля даже и здесь повергло многих в состояние шока.

Правда, не того шока, который испытывает либеральная публика из российских столиц, дружно возопившая — "нет войне!" — и повесившая на странички в соцсетях жовто-блакитные флаги. Это был шок другого рода. Думаю, не ошибусь, если скажу что люди, настрадавшиеся под украинскими обстрелами, в частичной блокаде и неопределенности своего положения, восприняли заход российских войск на территорию Украины как чудо. В которое, признаться, уже мало кто верил.

На этом месте многие мои коллеги и даже некогда друзья из Москвы и Санкт-Петербурга с возмущением захлопнут этот текст. Восприняв мою констатацию сугубой реальности как кровожадность и оправдание войны. Меня тревожит, признаться, не эта реакция — при всей травматичности разрыва человеческих связей мои дружеские и личные связи за годы этой войны уже обновились более чем наполовину. И мнение других людей стало по-настоящему важным. Меня тревожит раскол и внутреннее непонимание внутри российского общества, обусловленное даже не убеждениями — мои, например, убеждения в сфере человеческих прав и свобод до сих пор скорее либеральны — а несоизмеримой разницей опыта.

Полагаю, не ошибусь если скажу что разница в том, что те люди, кто все эти годы по-настоящему переживал за Донбасс и, шире, — за не чужую нам Украину, имеют опыт живой, а не измышленной солидарности с людьми, а не "принципами", или, прости Господи, "дискурсами". Потому что ну просто невозможно семь лет закрывать глаза на страдания как разделенного Донбасса, так и большинства народа Украины, прямым или опосредованным насилием лишаемого языка, семейных связей, прошлого, идентичности, материального благополучия, иногда — здоровья и жизни, и "прозреть" в тот момент, когда этот процесс наконец имеет шанс прекратиться. Насильственная "перековка" инакомыслящих, преследование за высказывания давно стали реальностью государства Украина. Феномен консолидированной "либеральной оппозиции", вывешивающей флаги той же России, на Украине был бы попросту невозможен — окажись вы, господа российские пацифисты, в подобной зеркальной ситуации, за вами давно бы выехала опергруппа СБУ.

Что касается отношения к войне. У меня есть знакомые и друзья, дончане и уроженцы других областей, находившихся с 1991 года под юрисдикцией Украины, причем не обязательно восточных, которые переживают начало полномасштабных военных действий не с умозрительной, а с настоящей человеческой болью. Им горько, что до этого дошло. Им страшно за близких "на той стороне". Вместе с тем они понимают необходимость действий российского руководства в той реальности, в которой мы с вами находимся. Вы не представляете, сколько раз за время работы на Донбассе люди спрашивали меня, узнав, что я из Питера, когда же наконец подует "Северный ветер". Так здесь называли вариант участия РФ в украинских событиях.

 Это подлинное человеческое чувство, взрослое и ответственное. А, не, извините, детский хор мальчиков-зайчиков, живущих в своего рода ментальном пузыре когда-то усвоенных прописей "либерального", именно что в кавычках, букваря. В котором есть свобода для правильных людей и, в первую очередь — идей, напротив нее надо ставить галочку, как в ЕГЭ, а всех остальных вариантов попросту не существует. Причем не существует как "донбасских сепаратистов", так и "украинских нацистов" — как явления, которое, в теории, могло бы вызвать осуждение и дать ключ к пониманию конфликта. Вместо сложной и драматичной реальности — раскраска с полями, помеченными буковкой, какой здесь подразумевается цвет.

Что ж. Любите буковки — вот вам новые. Например, Z — маркировка на российской боевой технике, что в данный момент едет по дорогам Украины. Было время, когда без этих буковок можно было обойтись — президент Путин человек северного темперамента, из тех русских, что запрягают очень медленно. Настолько медленно, что призывы Москвы к выполнению Минских соглашений украинской стороной жителями прифронтовых поселков Донбасса уже воспринимались как издевательство.

Но эти же медленные северяне, коль запрягли, ездят быстро. Даже — стремительно. По последним сообщениям, уже входят в Киев эти медленно-стремительные русские.

И я уверена в том, что и они, эти люди в боевых машинах, не хотят украинской крови. И переучивать украинцев с мовы на вологодский говор или ленинградское нормативное произношение, как мне не раз говорили на Донбассе - "акцент", никого не собираются. Даже споют с украинцем вместе "Нiчь яка мiсячна", смешно коверкая слова. Вы уж их извините. Они так-то люди добрые, вежливые. До тех пор, пока вы не начинаете убивать тех, кого они считают своими.

Наталия Курчатова, собкор портала "Ридус" в Донбассе, специально для ИА "Новороссия"

Новости партнеров