Павел Раста: Ещё один «братский народ»

Не люблю вести заочный диалог с кем-либо. Тем более по теме, по которой я сказал всё, что думал, много лет назад. Но сейчас я это всё же сделаю. И пусть я не первый и даже не десятый, кто в данной ситуации даёт свой ответ, но тем не менее я полагаю себя обязанным сказать то, что скажу сейчас. А речь пойдёт о высказываниях г-на Кикабидзе. Того г-на, который бывший товарищ. В которых им была озвучена его ненависть к Советскому Союзу и нашему общему прошлому. А поговорить я об этом хочу по причине того, что г-н бывший товарищ, говоря такое, совершенно однозначно транслирует солидарную позицию грузинской интеллигенции. И не надо лгать, что это не так – для того, чтобы в этом убедиться, достаточно просто поднять всё, что оная интеллигенция наговорила за крайние тридцать лет. Это во-первых. Ну, а во-вторых, давайте не будем пытаться лицемерить – он не Советский Союз ненавидит, а прямую, лишь слегка прикрытую русофобию озвучивает. Которая не зависит от того, как именно называется наше государство. А, стало быть, не взыщите.

Нет, я не стану переходить на личности. Ну, или, по крайней мере, постараюсь. Хотя, не скрою, что очень этого хочу. Но я этого не сделаю, как минимум, потому, что это не формат статьи, а уже что-то другое. Да и кто он, вообще, такой, чтобы о нём разговаривать. Не велика величина. А поговорить я хочу о т.н. «братском народе», от лица интеллигенции которого он открывает рот. Ещё одном «братском народе», к которому нас сейчас опять будут уговаривать «быть снисходительными», чтобы ни в коем случае его не обидеть. Ну, что ж, обижать не будем. Какие между нами обиды. Только факты.

Помнишь ли ты, уважаемый «братский народ», в каком ты был жалком положении, когда твой царь смиренно вымолил у нашего императора разрешения включить тебя в состав того самого общего государства, которое ты так ненавидишь? Нет, тогда оно ещё не называлось Советским Союзом, но ты лучше меня знаешь, что разницы нет – Империю ты предал так же, как Союз. Только чуть раньше. Так помнишь, или нет? Я напомню: вас оставалось всего несколько десятков тысяч недорезанных турками особей. И до того момента, как они бы вас дорезали до нуля, оставалось всего ничего. Достаточно было подождать всего пару лет. Но мы не подождали. Мы вас приняли. И уже спустя полвека ваша численность перевалила за миллион. Да, тебе явно есть за что ненавидеть нашу общую историю, дорогой «братский народ».

Нет, я не говорю, что всё, что ты имеешь, ты получил от нас. К примеру, у тебя есть твоя культура, которая невероятно развилась и стала известна во всём мире. Но произошло это за последние 100 лет. И развитие это стало тоже возможно только и исключительно благодаря нам. Потому, что кроме нас эта твоя «богатая культура», литература и искусство, все эти твои танцы и песни (твоя главная гордость) были трижды на хрен никому не нужны, дорогой «братский народ». Но какие между нами счёты?

Ну, а не в духовном, а во вполне материальном плане был ли ты на нас обижен? Вспоминается мне один случай, когда в 70-е годы руководство советской Грузии обратилось к руководству Союза с одним важным вопросом. Оно поведало, что есть мороженое мясо грузинам не позволяет их национальный дух и национальные же традиции, а, по сему, настоятельно попросили, чтобы к ним в солнечную республику пригнали живой скот. Потому, что, не смотря на столь прекрасный национальный уклад, своих стад у тебя почему-то не было, дорогой «братский народ». И что же было дальше? Стада вам пригнали. Мой народ оторвал их от себя и сам стал есть мороженое мясо, дабы твои национальные традиции не страдали и твоя маленькая, но гордая самооценка не падала. Я, правда, не очень понимаю, о каких твоих традициях речь. Напомни, какое твоё главное национальное блюдо? Нет, не шашлык. Ты удивишься, но шашлык придумали русские (консервативная историческая наука в помощь). А твоё главное национальное блюдо – это пхали. Трава, если не вдаваться в подробности. Ты ел траву, уважаемый «братский народ». До того самого момента, как пришёл Советский Союз, который ты так ненавидишь. Но мы же не хотим поминать старое, в самом-то деле?

Тем более, ты ведь был так нам благодарен, ведь правда? К примеру, в 1978 году, когда принималась конституция Грузинской ССР, ты вышел на улицы и учинил массовые беспорядки. Да, именно так: при «кровавом совке» массовые беспорядки тоже были. А почему ты их устроил, не помнишь, дорогой «братский народ»? Понимаю, много времени прошло, но я вот помню: массовые беспорядки ты устроил из-за того, что в проект конституции было включено положение о том, что вторым языком ГССР является русский. А тебя это так возмутило – надо же, какое попрание твоей великой и древней гордости. И что же руководство «кровавого совка»? А оно пошло тебе навстречу, дорогой братский народ. В очередной раз.

И вот теперь ты вновь показываешь нам всю несметную полноту своей благодарности, устами своей национальной интеллигенции. Кто-то в очередной раз скажет: мол, зачем же предъявлять претензии всему народу. И я с удовольствием отправил бы этого кого-то в известный адрес, прописанный на любом заборе моей самой читающей в мире страны, но я поведу себя, как интеллигентный человек и, всего лишь, задам некоторое количество вопросов:

Не он ли, тот самый «братский народ», радостно и без всякого принуждения, голосовал за Саакашвили, а ещё раньше – за Гамсахурдия?

Не он ли, не менее радостно и всенародно, поддерживал захватнические войны против Осетии и Абхазии? Не в первый раз, замечу: за недолгий период своей первой независимости 100 лет назад он уже тогда отметился геноцидом осетин и был охарактеризован британским путешественником, как «ярчайший образец квазиимперского шовинизма малых народов».

Не он ли сам породил эту национальную интеллигенцию и всё это время шёл за ней?

Не он ли сам создал и все эти годы поддерживал политический режим, по интенсивности русофобии способный потягаться, разве что, с бандеровской Украиной?

И почему после всего этого я должен «щадить его чувства»? Особенно после подобных высказываний его «ярких представителей». Говорят, что сейчас этот самый «братский народ» испытывает нечто вроде стыда за минувшие три десятка лет. Не могу сказать, что я в это верю, но всё может быть. Впрочем, даже если и так, то знаете – мне всё равно. Поезд ушёл, ребята. И если вы что и испытываете – то только сожаления по этому поводу. До вас, наконец, дошло, что больше не будет никаких стад живого скота от доброго имперского руководства. Что больше не будет никаких театров, школ и университетов, которые мы создаём для вас. И больше не будет никаких миллионных изданий классиков грузинской литературы. Хотя, как раз об этом лично я весьма сожалею: Шота Руставели – действительно великий поэт. Впрочем, он – это, пожалуй, единственное хорошее, что было порождено данной территорией. Её единственный вклад в мировое наследие. Небогато, если честно.

Зачем я всё это говорю? Всего лишь ради одной единственной, такой простой, но, почему-то, так тяжко доходящей до многих мысли: у нас нет друзей, кроме армии, военно-морского флота и ракетных войск стратегического назначения. И братских народов у нас тоже нет. Кроме, разве что, братьев-сербов.

А что есть? Ну, есть соседи: добрые и не очень. Такие, скажем, как Китай, Иран, Турция исламский мир и наша дорогая, немыслимо цивилизованная Европа. В этом милом окружении мы выживаем. Есть наш собственный народ, разделённые по живому подлой и скотской границей 1991 года. Например, на Донбассе. Например, на всей прочей территории Новороссии. Например, в Прибалтике, где местным бесхвостым обезьянам таки удалось запретить ему учиться на родном языке. И этот список вполне можно продолжить.

А помимо этого у нас есть только интересы. Собственные. И других нет. И любое решение, идущее им в разрез – это предательство.

Честно говоря, я не вижу, где в этой картине мира вообще могут присутствовать «братские народы». Это словосочетание осталось в той реальности, которую так ненавидит г-н Кикабидзе. Что ж… Отказ от той реальности не был нашим решением. Мы, как раз, были против. Но раз уж так случилось – то уж случилось. Мы вынуждены жить в том мире, который нам достался.

Со всеми вытекающими из этого выводами.

Павел Раста (позывной «Шекспир»)