Павел Раста: Патогены

Вчера над ратушей Львова был торжественно поднят бандеровский флаг. Во исполнение какого-то там постановления. А может закона. Понятия не имею, если честно. Да и не собираюсь уточнять. А какое это имеет значение? Более того: я вообще не понимаю всего того возмущения, которое сейчас вокруг этого булькает с нашей стороны. А какой вы флаг там увидеть хотели, уважаемые? Знамя Победы? Ну, во-первых, об этом надо было думать в 2014 году. А сейчас, 4 года спустя, в условиях победившего нацизма, поздно издавать подобные звуки. А, во-вторых, друзья мои, чего вы вообще хотите от укров, если у вас самих, на очень большом расстоянии от линии разграничения с бывшей Украиной, полиция в очень грубой форме не пускает людей с этим же самым знаменем Победы на шествие Бессмертного полка. Я сейчас не шучу ни разу – это произошло в Перми на нынешнее 9 мая. Так что, не поверите – мне эта ситуация не интересна вообще. Но интересно другое.

Все рассказы о том, что на Галичине всегда были такие вот бандеровцы – они ведь тоже от лукавого. Как минимум, со мной вместе против этих бандеровцев воевало приличное количество людей с той же самой Галичины, так что в подобном лично я бы усомнился. Я не отрицаю, что определённые тенденции могли там быть всегда, но было ли там подобное безумие, скажем, 20 лет назад? Нет, не было. Оно и 10 лет назад так далеко там не заходило. Впрочем, не будем так циклиться на Галичине. Поведение населения всей бывшей Украине 20 лет назад и сейчас сильно отличается. И в 10-летней перспективе тоже. А почему так? Разумеется, официальная пропаганда сделала своё дело. И, разумеется, нигде на всём постсоветском пространстве (а, может, и нигде в мире, кто знает) мозги населения не промывались так жёстко и немилосердно. Но пропаганда государства – это только вершина айсберга, друзья мои. Если рассмотреть последний по времени эксцесс (Майдан), то можно прийти к неутешительному выводу, что всё это государственное (и не только) форматирование мозга упало на подготовленную почву. Кем подготовленную?

Знаете, оригинальным я не буду: украинская идеологическая почва была трансформирована внешними силами. Причём, само «украинское государство», при этом, не особо и спрашивали. Даром, что оно и само не интересовалось – до кого этому государству действительно нет дела, так это до собственных граждан и того, что с ними происходит. И на всём пространстве этого квазигосударства расплодились патогенны. Структуры, деятельность которых направлена на неявное, но очевидное изменение внутренних процессов общественного, а, впоследствии, и государственного организма. Эдакие вирусы общества. Так вот на бывшей Украине присутствовали две категории таких патогенов.

Первая: это религиозные секты. Бывшая Украина – это просто их заповедник. Я слышал мнение, что к числу последователей неправославных сект сейчас там может принадлежать уже до половины верующих. Говорю честно – я не знаю, насколько это мнение действительно достоверно. Но то, что увидел лично я, вполне может укладываться в данное описание. Так вот, эти секты (в основном, протестантского типа, хотя там полно и других разновидностей – от неоязычников, до боевых буддистов «проти москалів») были одной из основных боевых составляющих Майдана. Когда понадобилось – они очень организованно пригнали туда своих последователей. Более того, они успели отличиться и во время войны на Донбассе – та зачистка Народных Республик от сект, которая произошла в 2014 году, имела под собой, в том числе, и вполне прагматические основания. Эти милейшие организации, озабоченные исключительно спасением душ и бескорыстным служением Господу нашему (и не нашему тоже), хранили оружие, помогали диверсантам, а уж о такой безобидной ерунде, как подрывная агитация, я и вовсе молчу. Основную их часть зачистили ещё летом 2014 года. Когда меня в Донецке ещё не было. Но одними из последних из ДНР вышвыривали мормонов. И вот это я уже застал. У них в Донецке был самый настоящий храмовый комплекс. Я понимаю, что жителю большой России такое себе даже представить трудно, но тем не менее. Так вот, в подвале этого комплекса была обнаружена самая настоящая картотека агентов, потенциальных агентов, а так же тех, на кого секта вела досье. А были там все. Вот и представьте себе: секта эта натурально занималась вербовкой граждан и созданием собственной агентурной сети. Для каких надобностей? И она такая была не одна.

Вопрос: а как с этим в России?

Вторая разновидность патогенов: это т.н. «некоммерческие организации». Те самые, которые НКО. Структуры, так или иначе связанные с грантами. Расписывать их деятельность подробно я не стану: от того же самого, что они делают в большой России, их украинское бытие отличалось только полным отсутствием ограничений и тормозов.

И снова тот же вопрос: а как с этим в России?

На первый взгляд получше, чем на пространстве бывшего украинского государства. Действительно, деятельность НКО некоторым образом ограничили. А некоторые секты запретили. Но «некоторым» и «некоторые» здесь – ключевые слова. И «некоторость» эта просматривается если и не во всём, то очень во многом. Например, в отвратительном происшествии в Перми на Бессмертном полку (о чём я говорил в начале) она просматривается совершенно точно. Уж как минимум, идеологическая работа, которая за этим очевидно стоит — почти титаническая. При том, что 90% оной работы проделывается скрытно дисперсными средствами, как раз при помощи таких вот НКО, ограниченных «некоторым образом».

Для понимания приведу вам простой пример: насколько эффективно будет не истребить бактерию чумы в организме, а «ограничить некоторым образом»? Или вирус эболы. А ведь для общества и государства подобные НКО или секты – это точно такие же патогены, как для человеческого организма бактерии чумы или вирусы тропической лихорадки.

К чему это может привести? Знаете, я не хочу показывать пальцем на бывшую Украину. Это уже надоело, если честно. В конце концов, если не поняли раньше – не поймут и дальше. У меня есть куда более интересный пример. Касающийся не этого сошедшего с ума осколка России, а самой России целиком. И того, что она уже однажды пережила ровно 100 лет назад.

Мы ведь в этом году «отмечаем» сотую годовщину начала гражданской войны, не так ли? Более того, не просто в этом году, а ещё и в этом месяце. И я задам вам неожиданный вопрос: как вы думаете, какую роль сыграли НКО в развязывании гражданской войны в России?

Постановка вопроса удивляет, не правда ли? А тем не менее, она не так удивительна, как может показаться гражданам, чей мозг загажен нынешними «актуальными» байками о том времени. Для начала я кое-что уточню. На момент начала гражданской войны в России постреливали уже весьма длительный период. Клокотали котлы сепаратизмов, те или иные военизированные группировки (обоих цветов) вовсю реализовывали ещё не высказанные, на тот момент, слова Мао о том, что «винтовка рождает власть». Но гражданская война началась тогда, когда ситуация внутри страны была одномоментно и широкомасштабно дестабилизирована – когда в ней произошёл даже не тектонический сдвиг, а настоящий обвал. И этим обвалом стал «мятеж белочехов». Ну, или «восстание чехословацкого корпуса». Кому какое название больше нравится. Именно это раскололо страну на два отчётливых военных лагеря. Я сейчас не собираюсь оценивать это событие с идеологической точки зрения. Я хочу задаться вопросом: а кто этих белочехов распропагандировал? Вопрос ведь не праздный: они были вдали от дома, лезть в чужие внутренние разборки в такой ситуации людей тянет крайне редко, а тут они вдруг взяли и восстали одновременно на огромной территории. Совершенно неожиданно для всех. Почему?

Всё просто. Ответ состоит всего из четырёх латинских букв: YMCA. Большинству эта аббревиатура вряд ли скажет что-нибудь. Многие, видя её, вспомнят, что впервые книги Солженицына опубликовало издательство с именно таким названием. А другие вспомнят песню «YMCA» американской группы «Village People», ставшую культовой в кругах граждан, которые нам совсем не товарищи. Те и другие будут по-своему правы. Первые: потому, что издательство «YMCA-Press» действительно является частью той организации, о которой я веду речь. А вторые потому, что одна из любимых песен граждан толерантной ориентации названа так тоже в честь чего-то, с этой организацией связанного. Так вот, друзья, YMCA – это, на самом деле, «Young Men’s Christian Association» (Юношеская Христианская Ассоциация). Протестантская структура, являющаяся одной из самых старых «волонтёрских организаций» в мире. Она основана в 1844 году и на настоящий момент насчитывает до 45 миллионов участников в 130 государствах. Настоящая империя с не всегда понятными целями и задачами. Которая, на поверку, сочетает в себе черты НКО и религиозной секты одновременно. Более того: есть мнения, что все НКО в мире, в той или иной степени, списаны с неё. Со всеми вытекающими. В России она была так или иначе представлена с 1900 года. При царе развернуться ей не давали, так как Православная церковь была резко против её присутствия на русском пространстве. То, что наша Церковь говорила на эту тему 100 лет назад, она говорит и сейчас – она обвиняет «почтенную волонтёрскую организацию» в масонстве, экуменизме и, скажем так, «нехристианском гуманизме». То есть гуманизм у неё ну очень альтернативный. Но в том-то и беда, что подобные структуры терпеливы. И после того, как в России грянуло 23 февраля 1917 года, Керенский дал этой мутной организации полный карт-бланш на всей территории страны. А они захотели «ухаживать за пленными». Ну, они ж, вроде как, «благотворители». Чем подобные «благотворительные организации» могут становиться, мы сейчас уже насмотрелись в Сирии, Сомали, Латинской Америке, да на той же Украине, но тогда это было ещё в новинку. И вот эти самые «благотворители» все свои старания направили на чехословацкий корпус: военную структуру, созданную ещё до революции из бывших пленных для борьбы с Германией и Австрией. За дело они взялись обстоятельно. И дошли до того, что в каждом железнодорожном составе белочехов был вагон YMCA с кинотеатром и клубом. Не говоря уже о стационарных пунктах расположения. Ну, а между сеансами синематографа – разговор задушевный. С чаем и печеньками. Кстати, про печеньки – это я сейчас ни разу не утрирую. Так вот, мозг будущим белочехам они промывали почти год. Особенно интенсивно начали это делать после прихода к власти большевиков. И в итоге, в мае 1918 года произошло то, что произошло. Кстати, если вы думаете, что после мятежа белочехи подчинялись белой армии – то вы очень круто ошибаетесь. Фактически, они подчинялись французам. О чём почти в открытую говорил будущий первый президент Чехословакии — Томаш Масарик. А если кто забыл, то Колчака они потом сдали большевикам тоже по приказу французов.

Большевики быстро поняли, что произошло, и выставили YMCA из страны. Но было уже поздно – четырёхлетний кровавый ад уже выплеснулся наружу и затопил Россию, унося миллионы жизней, превращая цветущие земли в пустошь, разрушая экономику, калеча психику нации.

Кстати, сейчас эта милая структура в Россию вернулась. Она представлена в 10 городах и её структуры объединены в некую «Межрегиональную ассоциацию содействия развитию молодежи и семьи». Угадайте, чем она занимается? Правильно: образованием и ювеналкой. Так мило, не правда ли.

И вот эта самая YMCA, а так же тысячи таких же, как она (один «Ельцин-центр» чего стоит), ежедневно и еженощно продолжают делать свою невидимую, но тяжкую диффузную работу, по итогам которой наша история имеет все шансы повториться. Примерно так, как она сейчас повторяется на территории бывшего государства Украина.

Так имеем ли мы моральное право возмущаться из-за того, что сейчас происходит в Галичине? Нет, серьёзно – как мы можем хотя бы даже говорить об этом с возмущением, когда в самой большой России функционируют такие структуры и происходят такие вещи. Извините за прямоту, но нам надо либо начать бороться с заразой в России, либо просто заткнуться, потому, что выглядит это даже не смешно, а грустно. А способ борьбы здесь один. И это не «ограничение некоторым образом» — это полный запрет и изгнание из страны. То есть то, что сделали большевики, и то, что было сделано в первый год существования Донецкой Народной Республики. Тогда, когда слово «Народная» всё ещё было не для мебели. А по-другому никак. Потому, что патогенны невозможно «слегка ограничить» — они всё равно обтекут все запреты, просочатся во все возможные щели в законах и сделают всё тихо и незаметно. Убрать их можно только полностью. И никак иначе.

Ну, вернее, это «иначе» всё-таки возможно. Оно такое, как во Львове.

P.S.: Уже дописав статью, я обнаружил, что на ролик, рассказывающий о том, как в Перми полиция не пускала на Бессмертный полк людей со знаменем Победы, на российском ютьюбе были наложены ограничения просмотра. А там ещё много чего интересного было. Например то, что на 9 мая у нас теперь в некоторых местах факельными шествиями ходят. И так далее, и тому подобное. То есть, у нас, как всегда, борются с теми, кто о проблеме рассказывает. Молодцы, ребята.

А с причиной бороться не пробовали?

Павел Раста (позывной «Шекспир»)