Письмо европейцам о «русской боли»

Случилось непоправимое. Вчера читатели немецкого издания Zeit узнали, что русские всегда завидовали европейцам, хотели делать телевизоры вместо танков, и мечтали о колбасе по ту сторону «железного занавеса». Причем мечтали, судя по всему, не только когда этот «железный занавес» существовал. Просто до него, как будто, у России не было истории.

Довольно известный российский писатель Дмитрий Глуховский написал «письмо европейцам». И да, оно уже опубликовано и прочтено. Не буду мучить вас «письмом» целиком, выдержки из текста представлены ниже:

Кто виноват, что мы не с вами? Письмо европейцам
…Мы знали, что вы живете лучше, но не подозревали насколько. Вы догадывались, что у нас все обстоит побледнее, но не понимали, как мы с этим миримся…

…Запад был к нам снисходителен: военных баз в Подмосковье не размещал, разоружения и репараций не требовал, слал гуманитарную помощь — помню, сам получал в школе пакеты сухого молока…

…Наша промышленность производила танки и автоматы, ваша — телевизоры, видеомагнитофоны и компьютеры, модную одежду и модную музыку, модное кино и, наконец, просто разнообразную еду. Мы хотели быть вами, и наконец нам это позволили. Жители городов, опьяненные потребительской вседозволенностью, преклонили колена перед западным Золотым тельцом…

…Откуда наш рецидив империализма, зачем нам учинять войны в своих бывших вотчинах, для чего нам лезть в вашу политику, почему мы раз за разом выбираем для себя сильную руку, робко ластясь к ней — и сжимаясь, когда она заносится над нами?..

…Все дело как раз именно в том, что мы всегда на вас равнялись и всегда себя с вами сравнивали…
…Россия — страна догоняющего развития, и почти все ее модернизационные скачки были связаны именно с новыми волнами заимствований на Западе. Но технологии Европа всегда отдавала нам в одном пакете с ценностями, с идеологией, с образом жизни. Модернизация приводила к культурным прививкам. Она требовала отказа от традиций и укладов. Хочешь ускоряться — сначала признай себя отсталым. Отказывайся от своих ценностей, признавай их архаичными, неуклюжими, бессмысленными. Ставь под вопрос свою историю, свою идентичность. Распишись в том, что особый твой путь в очередной раз завел тебя в тупик. Хочешь быть европейцем — признайся себе в том, что ты — человек второго сорта, который мечтает стать человеком сорта первого. В этот конфликт упираются все попытки модернизировать и вестернизировать Россию…
…А единственный раз, когда мы пытались учить жить вас, когда Россия несла цивилизаторскую миссию Европе — я имею в виду коммунистическую революцию и последовавший за ней всеевропейский сдвиг влево, — завершился провалом…
…У нас комплекс неполноценности — в особенности у тех, кому советская власть обещала построить на земле коммунистический рай, оплаченный кровью отцов и дедов, еще до конца столетия…

…И наша имперская ностальгия — нормальная человеческая ностальгия по утраченному мировому величию, от которой мучаются до сих пор Великобритания, Франция и даже Венгрия, — наложилась на извечный наш комплекс неполноценности, на ощущение себя людьми второго сорта перед европейцами, комплекс, от которого только имперская гордость нас и излечивала. Да, мы жили в говне, но наши танки стояли от Владивостока до Дрездена, Варшавы и Праги: мы были величайшей (если судить по территории) из сохранившихся империй…

…мы променяли гордость на колбасу, но, когда наелись колбасы, снова вспомнили о гордости. Ничего такого особенного, нас вполне можно понять. На нашем месте мог бы быть каждый, и немцы на нем уже оказывались…

Что имели вы, стало доступно нам. Что вы знали, стало нам известно. Свобода, которой у нас не было отродясь, — не абстрактная свобода, а хотя бы свобода где угодно жить, чем угодно заниматься, с кем угодно спать и ездить к вам в отпуск, а то и переехать насовсем, — была нам дана, и мы стали этой свободой пользоваться и злоупотреблять.
Мы обращались в вашу веру, просто потребляя ваше, выучивая названия ваших брендов, дорываясь до ваших писателей, поглощая ваши телесериалы.

…Мы хуже живем, зато у нас свой особый путь, говорит нам телевизор. Мы беднее, зато мы гордые. Это буржуи нас наказывают за то, что мы Крым взяли. Это они нам с колен подняться не дают. Да, мы в говне по пояс, зато вон какие танки по Красной площади ездят…

Самое занятное для меня — то, как утрирована в «письме» правда. В нем же же есть рациональное зерно. Почему же мысль ушла «не туда»?
Мы действительно можем ругать себя за слепое повторение не столько за Европой, сколько за западной культурой вообще. И это грустно и печально. Но хорошо, что это закончилось!

Да, манящее запретное действительно становилось глупым культом, а развитие технологий неумолимым образом было связано с военкой — потому что никто, ни одна страна в мире никогда еще не несла таких потерь. Но почему тогда, говоря о развитии Европы и «пещерности» России и русских, о подобострастном отношении ко всему европейскому, которое так отчетливо показывает автор в своем письме, он не упоминает, что именно наши поколения заплатили аванс за Европу? Что ни о какой свободе и толерантности никогда не шло бы речи, если бы страна «занавеса» не заплатила миллионами жизней за право Европы называться толерантной?

Глуховский — отличный автор прекрасных историй, и за его умение владеть словом я его уважаю.
Но когда речь заходит об «обращениях от нации», насколько справедливо, что человек, чьи взгляды не отражают мнения большинства, брать на себя ответственность «писать к Европе»?

Современная творческая (не путать с научной) интеллигенция — как красивая, но очень глупая девушка. Хочется ею любоваться, но как только она открывает рот, желание одно — безудержно хохотать. Или провалиться под землю. В зависимости от обстоятельств.

В данном случае я даже не знаю, чего хочется больше. Наверное, чтобы «Метро» написал кто-то другой.

 

Источник: x-true.info

Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции