Почему Россия действительно не Украина
Тема, почему Украина — не Россия, а Россия — не Украина, последние годы регулярно возникает на повестке общественно-политических дискуссий. Так же, как нередко встречается мнение, что Россия — та же Украина, только с нефтью, газом и ядерным оружием. Однако прямо сейчас в информационном поле представ
Тема, почему Украина — не Россия, а Россия — не Украина, последние годы регулярно возникает на повестке общественно-политических дискуссий. Так же, как нередко встречается мнение, что Россия — та же Украина, только с нефтью, газом и ядерным оружием.
Однако прямо сейчас в информационном поле представлен сюжет, который воплощает в себе наглядную демонстрацию того, в чем разница между двумя странами: в Крыму открыли новый терминал аэропорта.
Почему именно аэропорт, а не Крымский мост, который тоже запустят в эксплуатацию уже в самом ближайшем будущем, столь показателен?Потому что, в отличие от моста, который является грандиозным и подчеркнуто символическим проектом национального значения, аэропорт представляет собой, по сути, обыденную деятельность страны.
В конце концов, Украина также успешно справлялась с отдельными масштабными вызовами и проектами национального престижа. Достаточно вспомнить проведение европейского чемпионата по футболу в 2012 году, под который в стране проделали действительно огромную работу.
Так что способность упереться и сделать — у России с Украиной как раз общая. А вот с будничной деятельностью и ее результатами между странами впечатляющая разница. Ведь главная особенность нового симферопольского терминала не в его уникальности, а в его обычности для России. Да, это очень важный и значительный проект, но в нем нет ничего экстраординарного.
Автор этих строк впервые в жизни побывала в Крыму летом 2014 года, и тогдашний аэропорт (еще не прошедший экстренную модернизацию, чтобы справляться с многократно возросшим пассажиропотоком) произвел прямо-таки шокирующее впечатление, поскольку такой привет из 1960-х к тому времени уже непросто было встретить даже в самых отдаленных и депрессивных уголках России.
А то, что речь шла о популярнейшем курорте, поднимало происходящее на запредельный уровень абсурда. По ставшим тогда уже привычными российским меркам ситуация выглядела просто непостижимой: как Украина могла довести ситуацию с симферопольским аэропортом до такого позорного состояния?
Радикальные реконструкции старых авиатерминалов к тому времени в России провели практически повсеместно, не говоря уж о нескольких отстроенных с нуля аэропортах. В общем, аэропортное строительство и реконструкция лет десять в стране были самым обычным делом. Так же, как строительство дорог, оборудованных новейшей техникой медицинских центров, спортивных комплексов и очень длинного перечня других объектов.
Однако дальнейшее погружение в тогдашние крымские реалии как раз позволило осознать ту государственно-управленческую пропасть, разделившую Россию и Украину за последние десятилетия. Ключевой особенностью политики для достижения нынешних российских результатов является не штурмовщина, а системный и систематический подход, когда возникающие проблемы и сбои могут затруднять воплощение поставленной цели, но они неспособны остановить неуклонное, последовательное, хотя порой и небыстрое движение государственной машины вперед.
А Украине так и не удалось создать подобный механизм. К слову, это явно стало не последней причиной, по которой она оказалась в своем нынешнем состоянии.
Когда последние четыре года украинские «эксперты» регулярно предсказывали (и продолжают это делать — даже вопреки реальности), что в Крыму так и не будет ничего построено — ни моста, ни аэропорта, ни дорог, ни энергомоста, — это было не только стремлением выдать желаемое за действительное, но и искренним проявлением их украинского опыта, реалий, в которых живет эта страна третий десяток лет.
На Украине большая часть заявленных Россией проектов действительно не вышла бы за пределы тотальных распилов на начальных стадиях, на чем дело бы и закончилось.
Кстати, этот опыт нашел свое отражение и в крымском общественном менталитете, где (после того как схлынула волна эйфории из-за возвращения в Россию) довольно быстро развилось очень сильное недовольство, в первую очередь в адрес местных властей, от ощущения, что на полуострове все останется по-прежнему. У людей появился страх, что в Крыму так ничего и не изменится по сравнению с украинскими временами.
В результате полуострову пришлось привыкать — и этот процесс продолжается по сей день — к тому, что перемены требуют не только ресурсов и усилий, но и просто времени: в частности, четыре года на строительство с нуля нового терминала аэропорта.
Кстати, не так уж и много, если подумать.