Провозвестники русского Донбасса

Чуть больше четверти века отделяет нас от события, положившего начало массовому «региональному» движению, которое выступало не только против украинского неонацизма, но и за самостоятельный путь развития промышленного и интернационального по составу населения Донецкого края.

31 августа 1989 года, в то время когда на Съезде народных депутатов уже распадающейся великой страны продолжались летние каникулы, в одной из аудиторий факультета романо-германской филологии (ныне факультет иностранных языков) Донецкого Государственного университета, на одиннадцатом этаже, собрались несколько человек, назвавших себя «группой обеспокоенных граждан».

Среди собравшихся были братья Дмитрий (выпускник факультета романо-германской филологии 1984 года) и Владимир (в то время — студент исторического факультета) Корниловы и Евгений Царенко, имевший репутацию полиглота со свободным владением несколькими иностранными языками.

«Обеспокоенные граждане» сошлись на том, что на Донбассе так же, как в целом по стране, происходит опасный рост ксенофобских и неонацистских настроений, грозящий вполне узнаваемыми из исторического опыта, последствиями. Не вызывало сомнений, что этой опасности надо было противостоять всеми силами, поэтому на этой же «сходке» было принято решение приступить к созданию в Донецком регионе антифашисткой организации. Для будущего объединения тут же подобрали условное рабочее название: Интернациональный фронт Донбасса, через год, переросший в движение (ИДД).

Само собой, это вызвало лютую ненависть местных последователей Бандеры и Шухевича, уже тогда агитировших в Донецке за выход Украины из СССР. Забегая немного вперед, уместно привести реплику одного из «свiдомих», брошенную на митинге в адрес «интернов» летом 1991 года: «Цi – ще хуже комунiстiв».

Для дискредитации Интердвижения Донбасса самостийниками в ход были пущены приемы, которые широко применялись против всех антинационалистических движений в других союзных республиках: мол, интернационалисты-антифашисты — всего лишь «коммунистическая номенклатура», желающая выслужиться перед тоталитарной властью в корыстных целях. То ли дело, мы, демократы под желто-голубым флагом с трезубом – настоящие защитники народа и бессеребренники.

Следует отметить, что в той атмосфере нужно было иметь в себе немалую дозу стойкости и нонконформизма, чтобы открыто заявить: да, я интернационалист, и против развала Союза.

По логике вещей, организация донецких интернационалистов начала поиск сторонников среди тех, кто не мог не видеть развала экономики, фашизации языковой политики и всей гуманитарной сферы, кого уже тогда охватывало предчувствие гражданской войны. В создаваемую организацию приглашались все: «красные» и «белые», республиканцы и монархисты, атеисты и верующие, «государственники» и анархисты.

В сентябре 1990 года, 18-го числа, в газете «Вечерний Донецк» в разделе частных объявлений можно было прочесть пару таких строк: «По вопросу создания Интернационального Движения обращаться по …». Дальше следовал номер домашнего телефона Дмитрия Корнилова, будущего председателя Интернационального движения Донбасса.

Дальнейшие события побуждали «интернов» к активным действиям. Особенно это стало ясно весной 1990 года, после того как, в Верховном Совете УССР украинские националисты, формально не имевшие большинства, объединились в действующую по единой указке группу из 176 депутатов, объявившую себя «Народной радой». Противостоящая им группа из 239 депутатов, представлявших «прокоммунистическое» большинство, на деле оказалась способна только на подыгрывание националистам, сдавая одну позицию за другой.

В Донбассе показателем размежевания истинных демократов-антифашистов с фашиствующими националистами, рядящимися в «демократические» одежды, стало отношение к решению Верховного Совета Литвы в марте 1990 года о выходе этой республики из Советского Союза. В поддержку этого решения местные «демократы» созвали в одном из донецких парков митинг. Сборище вышло немноголюдным, но показательным с точки зрения того, кто есть кто.

Первой задачей украинского неонацизма была «оккупация» языковой сферы, максимальное распространение мовы и параллельно с этим извращение истории и всей гуманитарной сферы.

К сожалению, донецкие лингвисты, историки, филологи литераторы, которые даже с чисто профессиональных позиций могли бы разоблачить абсурдность националистических теорий, молчали. Ни одного голоса, ни одного комментария после принятия Верховным Советом УССР закона «О языках», согласно которому украинскому были предоставлены преференции государственного языка в ущерб русскому.

А кому, как оказалось, надо было «больше всех»? Учителю английского языка Дмитрию Корнилову, адвокату Виктору Филиппенко, шахтеру-пенсионеру Евгению Маслову, подземному электрослесарю Виталию Хомутову, учительнице истории средней школы Ольге Маринцовой, химику Сергею Чепику. Список можно продолжить. Всего на довольно многолюдном учредительном съезде 18 ноября 1990 года их набралось где-то полторы сотни донецких «разночинцев», создателей и участников Интердвижения.

Кстати, считая себя политическими наследниками ДКР, «интерны» выступали против выхода УССР из состава СССР. Общаясь с украинскими националистами того периода, они постоянно повторяли им слова Артема, сказанные при создании Донецкой республики 1918 года: «Сепаратисты не мы, а вы». При этом уже тогда, в 1989-90 гг., «интерны» призывали к федеративной модели Украины с широкой автономией Донбасса.

Одной из целей движения также стала борьба против государственности одного украинского языка, что «под чутким руководством КПУ и КПСС» было протянуто в том же 1989 г. Донецкие интерны выступали либо против государственных языков на Украине вообще, либо за официальное двуязычие. Затем идеи и лозунги Интердвижения были использованы при организации референдумов 1994 г. в Донецкой и Луганской областях, когда подавляющее большинство жителей Донбасса поддержало и федерализм Украины, и государственность русского языка.

В ноябре 1990 г. была принята программа Интердвижения, написанная, в основном, Дмитрием Корниловым. Лозунгом организации стал призыв к «Свободе! Стабильности! Справедливости! Развитию!» (СССР). Они честно предупреждали о том, что ждет Украину после ее разрыва с Россией.

Осенью 1991 «интерны» уже в подполье напечатали листовку с призывом проголосовать против незалежности на референдуме 1 декабря. Кстати, все, что тогда предрекалось в листовке, оказалось страшной правдой: и развал экономики, и гражданская война, и межнациональная рознь, и возрождение бандеровщины — все это стало реалиями сегодняшнего дня.

Интердвижение существует до сих пор. Пик его деятельности, конечно, приходился на 1994 год, когда «интернам» удалось добиться референдума, не на шутку напугавшего Киев. Однако затем пришли Щербань, ставший председателем Донецкого облсовета, и Кучма. Последний, будучи избранным на обещании двуязычия и лозунге «Россия-Украина: меньше стен, больше мостов», сразу же кинулся заигрывать с Западом Украины, отдав националистам весь гуманитарный и идеологический блок.

А Щербаню поступало указание задавить любую фронду в регионе, что он и начал активно исполнять. Мероприятия ИДД начали запрещать, листовки отказывались печатать, на активистов начали активно давить. Тема двуязычия и федерализма оказалась под запретом на Украине вплоть до выборов 2004 г. Один из основателей ИДД Дмитрий Корнилов передал председательство в движении своим соратникам и сосредоточился на публицистической деятельности, оставаясь при этом «духовным лидером» «интернов» до самой своей скоропостижной смерти в 2002 году. Но, дело «интернов» живет … воплотившись в Донецкой Народной Республике.

Именно активисты Интердвижения Донбасса придумали в начале 90-х годов флаг Донецкой республики. Красно-сине-черный триколор по замыслу его создателей должен отражать дух региона. Черная полоса символизирует «плодородную землю Юга Малороссии и уголь Донбасса», синий цвет символизирует воды Азовского и Черного морей, а красный цвет — революционные традиции и кровь, пролитую в борьбе за свободу.

Евдокия Полищук специально для ИА «Новороссия»