"Птица" корректирует: как работают БПЛА ДНР

Война нового формата

            Постановка боевой задачи расчёту беспилотной авиации, на первый взгляд, ничем не отличается от любой другой ситуации. Те же директивы над картой, то же разъяснение сектора, в котором предстоит работать, за исключением, наверное, того аспекта, что этим бойцам предстоит не просто выполнять свой объём работы и взаимодействовать с другими участниками выхода, но и контролировать абсолютно всю картину ситуации на поле боя. Эти бойцы в прямом смысле слова находятся над сражением, и только им нередко удаётся видеть всю широту происходящего, весь объём манёвра, и в первую очередь противника.

            С одной стороны, задача расчёта беспилотника – корректировать огонь наших подразделений. Наводить артиллерию и танки, в кратчайший промежуток времени приводя орудия к точному поражению заданных целей. Но это – только половина задачи. Вторая, и не менее, а порой даже и более важная – следить за тем, как ведёт себя в этой ситуации враг. Выявлять его подготовку к ответным действиям, наблюдать передислокацию противника из сектора обстрела, упреждать возможные контрвыпады.

            Во время активной фазы продвижения наших подразделений в промзоне Мариуполя, пожалуй, даже самые рьяные скептики, оставшиеся к тому моменту, вынуждены были признать важность беспилотников как прикрытия нашей пехоты. Выявление огневых точек врага, засад, и вместе с тем наиболее безопасных и дающих преимущество путей продвижения – всё это оказалось под силу именно БПЛА.

            Война с картой в руках, с головным дозором разведки, с непосредственным наблюдением линии фронта и другие составляющие боя уходят в прошлое. Технический прогресс даёт возможность не рискуя жизнью как минимум нескольких человек получить реальную картину происходящего прямо сейчас, и тем самым спасти ещё десятки и сотни бойцов.

            Так и сейчас. Вместо, как минимум, одного бойца, который выдвинется максимально близко к позиции врага для того, чтобы корректировать работу танкистов и миномётчиков армии ДНР, в небо поднимается небольшой квадрокоптер. Это – не военный образец, и его можно приобрести едва ли не в любом магазине техники за вполне адекватную цену. На обратной связи – двое молодых бойцов, и они сейчас выполняют роль связывающего звена между беспилотником и несколькими десятками солдат, разбросанных на обширном участке линии фронта.

Военная хитрость и смекалка

            Бытует ошибочное мнение, будто серьёзная дистанция расчёта БПЛА от эпицентра боя сводит к нулю риск бойцов, задействованных в работе беспилотной авиации. Увы, это не так. Безусловно, риск можно свести к минимуму, но полностью избежать угрозы не получится. И в этом, снова же, на личном опыте нам довелось убедиться ещё в ходе операции по освобождению Мариуполя. Едва только квадрокоптеры наших бойцов поднимались в небо, как артиллерия врага начинала накрывать квадрат, откуда был произведён запуск.

            Операторы объясняют: с техникой тоже можно разговаривать, задавать ей вопросы и получать на них конкретные ответы. Спрашивать, откуда поднимали квадрокоптер, на какой дистанции, из какого сектора, или даже попросить рассказать о точных координатах, и техника всё расскажет – по мере того, насколько её научили хранить тайну. Противник использует немало систем, которые позволяют «допрашивать» наши беспилотники, что заставило бойцов быстро осознать проблему и найти методы решений.

            По мере того, как война начала выходить на новый уровень в техническом плане, от солдат потребовалось проявить дополнительную военную хитрость и смекалку. Некоторые методы обеспечения безопасности расчётов беспилотных аппаратов врагу известны, другие – порой личные изобретения, и даже не на уровне армии, а на уровне отдельно взятых расчётов и операторов. По понятным причинам, описывать в статье я их не стану, но скажу одно: кое-что откровенно удивляет. Но главное в этом то, что такие "кулибинские" открытия работают и приносят пользу, позволяя выполнять поставленные задачи в полном объёме и сохранять жизни бойцов.

            Точно так же солдатскую смекалку демонстрируют операторы БПЛА и в направлении повышения эффективности своей работы. От них требуется продемонстрировать немалые познания сразу во многих сферах: и работа с электроникой, и физика, и алгебра с геометрией, и компьютерные технологии. Бытует мнение о том, что новое поколение гораздо глупее предыдущего, получавшего образование в советской системе. Действительно, в нынешнее время в школах не встретить кружков юного техника, секции авиамоделирования, клуба радиолюбителя и многих других. Но самые светлые и радужные перспективы видны в таких ситуациях, как на фронте. Результат работы, проведенной в направлении модернизации и повышения эффективно беспилотника, а также всей системы координации и корректировки, достоин отдельного конструкторского бюро, но по факту перед нами – результат усилий двух совсем ещё юных бойцов, на вид которым – не больше двадцати пяти.

- Это вы сами придумали? Сами сделали, что ли? – спрашиваем мы, и бойцы даже как-то смутились.

- Ну, да… Кривовато вышло… Не очень красиво, конечно… Но зато работает!..

- Да какая разница, как выглядит?! Работает же!

-А, это да! – бойцы сразу становятся веселее. – И ещё как работает! Мы реально по-другому начали летать!

"Чётко! Работай! Работай!"

            Небольшой внедорожник проскакивает полями и заезжает в густую лесополосу. До позиций противника рукой подать, и бойцы указывают направление – до следующей посадки, расположенной за следующим широким полем. Из-за деревьев стараемся не выходить – на всякий случай, или, как минимум, успокаивая себя морально, что так мы вне поля зрения возможного лазутчика или, хуже того, снайпера. Ребята будут работать поближе к противнику – это даст экономию батареи беспилотника, то есть, больше времени аппарат сможет висеть над сектором нашего огня.

            По левую руку, в нескольких километрах, готовятся вступить в бой танки. По другую сторону уже выставляются миномётчики, готовя снаряды и ещё раз проверяя координаты. По средствам связи, которые могут прослушиваться врагом, итоговые целеуказания командование не передаёт: бойцы финальную задачу получают лично, и после этого все возможные коррективы – только после того, как начнётся бой. Но тогда противник будет уже застигнут врасплох, а пока что – остаётся в неведении.

            Мы проходим вместе с расчётом БПЛА, занимаем свою позицию. Один из бойцов уходит с аппаратом, второй остаётся с пультом и дисплеем, мы – с ним. Пока есть несколько минут паузы, просим пообщаться с нами, рассказать немного о себе, об аппарате, но солдат оказался стеснительным. Своё дело подвигом не считает, как и всё, что происходит вокруг: просто так нужно, и так дОлжно, когда Родина – в опасности. А вот о важности БПЛА в жизни современной армии говорит охотно:

"Птицы" очень необходимы в современных условиях. С ней и без неё – разница очень большая. "Птица" предоставляет нам очень много удобств, мы от неё получаем очень много информации. Они нам – очень необходимы!" - делится боец с позывным "Правый".

            Продолжить наш диалог не успеваем. Танки выходят на огневой рубеж, и беспилотник, который бойцы повсеместно называют «птицей», взмывает в небо. Несколько мгновений, и нам открывается картина предстоящего боя: вдоль лесополосы, которая виднеется невооружённым взглядом впереди, становятся хорошо различимы огневые позиции врага, система траншей и окопов, укрытия и блиндажи. Это то, что не даёт нашим солдатам из пехоты продвигаться вперёд, и хуже того: именно оттуда с завидной периодичностью выходит работать снайпер, на заранее подготовленные точки. Всё это должно быть уничтожено.

            Первый выстрел танка проходит с небольшим недолётом, о чём тут же сообщает по связи оператор. Наводчик бронемашины берёт другие координаты, но на этот раз снаряд перелетает цель. Для полевых условий с отсутствием предварительного наведения этот показатель – более чем отличный, потому что разброс составляет около пятнадцати метров, а третий снаряд экипаж отправляет чётко в цель.

"Чётко! Работай! Работай!" - едва ли не подпрыгивает на месте оператор БПЛА, глядя, как наш выстрел разрушает нацистскую позицию.

"Не работай по одной точке! Сюда, сюда, перемещай огонь! Постоянно перемещай огонь!" - звучит уже другая команда, старшего танковой группы.

            Экипаж машины работает слаженно: линия обороны врага нащупана, и дальше – только следовать ей. Следующий выстрел приходится на соседний участок, ещё один – правее первого попадания. Страшно представить, что происходит в этот момент у противника. Обстрел из танка – дело недурное даже в закрытом и хорошо укреплённом подземном убежище, не говоря уже об открытой местности, пусть и с блиндажами. А танкисты работают хорошо.

            Старший группы фактически со своими бойцами, располагается неподалёку от машин, которые работают по врагу. Его задача – наблюдать за тем, что происходит вокруг танков. "Проще говоря, - как объясняет офицер, - если я увижу разрывы возле машин, значит, им нужно уходить. Ребята в бою могут банально не заметить, что по ним уже пошёл ответный огонь. Промахнутся раз, промахнутся два, а потом попадут. Вот я для того там и сижу, чтоб первый раз как промахнутся, я уже сказал, что нужно сворачиваться, и они ушли".

            Но команды сворачиваться не поступает. Вместо этого операторы БПЛА продолжают подбадривать: «Работай! Работай! Туда же! Чётко!» Танкисты бьют по цели.

Хотят ли русские войны?

            Что танкисты, с которыми нам придётся пообщаться уже позже, что миномётчики, что командиры в командном пункте, что беспилотчики, с которыми проводим этот бой, - ни один из них до начала боевых действий в Донбассе, а то и вовсе до начала Специальной военной операции в строю армейском не был, а многие и вовсе наотрез отказывались видеть себя с погонами на плечах. Мирные профессии у каждого были свои, начиная от привычных для республики в шахтной отрасли, заканчивая "айтишниками", музыкантами и дизайнерами.

            Сегодня они – профессиональные военные. Профессиональные в первую очередь не в том понимании, что проходили длительное обучение, познавая все азы и нюансы, а в том, что имеют опыт. А школа опыта, как известно, самая суровая, но вместе с тем – и самая эффективная. Методом проб и ошибок, вчерашние гражданские научились воевать, и только благодаря их мужеству и героизму сегодня западные рубежи России не сломлены врагом.

            Танки ещё продолжают работать по основной позиции противника, но ответный огонь не звучит. В дело вступает миномётная батарея, начиная превентивно обрабатывать те направления, откуда вероятен удар нацистов. Работают быстро, посылая снаряд за снарядом, и оператор БПЛА поднимает «птицу» выше, захватывая всю картину поля боя.

"Вот отсюда ПТУР мог выйти, уже было такое" - объясняет боец, указывая пальцем на точку на карте, где поднимаются клубы дыма после очередного нашего прилёта.

            Противотанковое орудие, быть может, хорошо замаскированное и сокрытое от глаз "маленького брата" готово было нанести удар. Вряд ли бы нанесло серьёзный удар в лобовой атаке, но, в любом случае, атаковало бы наш танк. Но миномёт пресекает этот план сразу. Есть ли уничтоженное орудие, есть ли украинские нацисты, ликвидированные в результате нашего огня, в текущей ситуации, наверное, не столь важно: ключевой задачей было уничтожение позиции огнём танковых орудий, а вместе с тем – сохранение жизней танкистов. С этой задачей наши бойцы справились. И не играет ключевой роли сопутствующий фактор: уничтожили ПТУР, или не дали его расчёту даже подойти к секрету – позиция уничтожена.

            Беспилотчики возвращаются назад. Сажают "птицу", сворачивают оборудование, и мы грузимся в машину, направляясь к точке, откуда начинали выдвижение. По пути заезжаем к миномётной батарее, которая также закончила работу, с небольшим отрывом от остальной группы – ещё прикрывала беспокоящим огнём. Один из бойцов угощает чем-то между печеньем и пирожным. Обижается, когда мы не хотим из вежливости принимать угощение сразу, не желая только лишать бойцов лишней сладости. Решающим аргументом становится его фраза: "Мой сын же готовил, старался…"

            Спустя несколько часов оставляем позади и наших ребят, которые остаются на передовой, и саму передовую. Война продолжается. Возвращение в тыл республики только географическое: уже в Донецке, в самом его центре, становится гораздо страшнее, чем там, на линии боевого соприкосновения. Не снимая бронежилетов, подъезжаем на заправку, покупаем кофе и делим угощение поровну с коллегой.

- Знаешь, - говорю я, попробовав. – Увидишь этого бойца снова, скажи ему, от меня: у его сына, несомненно, кулинарный талант!

            Пирожное, на мой взгляд, действительно особенное, при всём моём хладнокровии к сладкому. Мальчишка, ещё вряд ли осознающий всё происходящее, тем не менее, сделал всё, что ему велит сердце, во имя того, чтобы порадовать отца. Отца, который никогда не был военным, и, быть может, даже тему войны не затрагивал никогда. Но в решающий миг принял единственно верное решение. И это – ещё один ответ на вопрос о том, хотят ли русские войны, и было ли их выбором то, что происходит сегодня в Донбассе и в рамках Специальной военной операции в целом.

Подготовил Георгий Медведев