Станислав Смагин: Хайп с ним. Чем мы можем ответить Киеву и Фанару?

После Второй мировой войны наша страна добилась определенных территориальных приращений и – значительно больших по размеру – новых зон геополитического влияния. Кое-какие приобретения получить или зафиксировать не удалось: Иранский Азербайджан, мандат на Ливию, вековечная русская мечта – Проливы… Последние выглядят самым мощным из несбывшихся приобретений, однако еще более обидно, что кое-что с берегов этих Проливов не удалось перетащить в Москву: речь о статусе столицы мирового Православия. Сталин всерьез настраивался на проведение в Белокаменной Восьмого Вселенского собора и создание эдакого православного Ватикана с московским патриархом в статусе «православного папы», взамен патриарха Константинопольского. Уважаемые западные партнеры теоретически могли посмотреть на это сквозь пальцы: они сами всегда ратовали за более высокий и свободный статус религии в СССР, да и экспансию такого рода могли посчитать менее опасной, чем территориально-геополитическую.

С другой стороны, в том же Вашингтоне значение религиозного и конкретно православного фактора во внешней политике и отношениях с Россией вполне понимали: недаром в том же году, когда в Москве прошло Всеправославное совещание, так и не ставшее Вселенским собором, константинопольский патриарх Максим V, считавшийся «просоветским» (хотя, кстати, идею передачи своей «вселенскости» в Москву не поддерживавший), был фактически силой отправлен на покой, а заменивший его на фанарском престоле архиепископ Северной и Южной Америки Афинагор (Спиру) был доставлен в Стамбул из Вашингтона на личном самолете американского президента Гарри Трумэна.

В общем, амбициозный план превращения РПЦ в центр Православия или хотя бы нейтрализации даже формального этого титула у Фанара провалился. Жаль. Последствия в том числе и этой неудачи (хотя в первую очередь более поздних действий и особенно бездействий) мы расхлебываем в нынешней церковно-геополитической игре вокруг украинской автокефалии.

Константинопольский патриарх Варфоломей, от которого в современном мире вообще и в мире Православия в частности зависит довольно мало, но который сам зависит от очень многих людей и факторов, оказался перед соблазном сорвать феерическую минуту славы. Говоря современным сленгом – «хайпануть». Причем не побоюсь добавить – «адово хайпануть», ибо все действия эфенди Архондониса с подпольным прозвищем «патриарх Варфоломей» это именно что услуга силам ада и есть. Конечно, эфенди Архондонис осознавал, какие последствия несет Православию его желание «пошуметь» и сорвать, подобно модному блогеру, побольше просмотров, лайков (и дизлайков тоже) и комментариев, и в какое положение он ставит лично себя. Он в какой-то мере оказался в ситуации деревенского тракториста, размышляющего на «Поле чудес», выбрать ему деньги или «черный ящик»: при любом выборе велик шанс остаться в дураках. Но эфенди свой выбор сделал. Теперь он, конечно, войдет в историю, и его, кажется, уже мало волнует, что в качестве не подвижника, но Герострата.

РПЦ оказалась перед лицом тяжелейшего кризиса. Речь ведь не только о канонической принадлежности украинской территории как таковой. В какой-то мере сделан шаг к провозглашению отъема первородства у Московской Патриархии в пользу Киева. Можно говорить о фактической попытке аннулировать легитимность нашей Церкви и весь корпус последствий, проистекающих из факта крещения Руси, объявить её ничейной духовной территорией. И, судя по господину Кураеву, из великолепного богослова, миссионера и публициста превратившегося в иллюстрацию к разделу «Одержимость бесами» в учебнике «Сверхъестественные явления», у переноса церковной смуты уже на территорию непосредственно Российской Федерации есть перспективные человеческие ресурсы, а за иными дело не станет.

Поэтому разрыв евхаристического общения с Фанаром выглядит вполне адекватным оправданным шагом. Да, он все-таки больше символический, чем реальный, но по светской политико-дипломатической линии нет и этого – заявление «мы будем защищать православных на Украине так же, как защищаем русских», с учетом того, КАК защитили русских, больше похоже на издевку. Но реальных возможностей РПЦ по-прежнему не особо много. Да, мы можем рассчитывать на солидарность других поместных Церквей в деле изоляции Фанара и объявления его раскольничьей сектой. Церковные границы – вещь еще более консервативная, чем государственные, и на их изменение либо стороннее признание такого изменения обычно идут неохотно. У сербской Церкви проблемы с вышедшей полвека назад из-под ее контроля «Македонской православной церковью», почти идентичные конфликту вокруг украинской автокефалии, и одобрять пагубный прецедент в Белграде вовсе не хотят. От юрисдикции грузинской Церкви фактические отколоты Абхазия и Южная Осетия, и грузинский патриарх Илия II, которого с натяжкой можно даже назвать русофилом, благодарен РПЦ за непризнание этого фактического отделения де-юре.

Но пока не очень похоже, что все эти благодарности, консерватизм и нежелание поощрять опасные прецеденты выльются в явную и решительную поддержку РПЦ. Позицию того же Илии II российские официозные СМИ подают как однозначно осуждающую Константинополь, но на самом деле она весьма туманна и расплывчата. Много было надежд на поддержку со стороны болгар, но БПЦ предпочла создать комиссию для тщательного изучения вопроса, то есть фактически воздержаться от оценки происходящего. И так, с некоторыми вариациями, почти по всему списку поместных церквей.

Нужно сказать, что весьма грамотно и неглупо ведут себя и киевские власти под опекой заокеанских кураторов. Так, старательно ретушируется тот факт, что, по сути дела, получена не полноценная автокефалия, а лишь ее огрызок. С раскольника Филарета снята анафема, но ему и его структуре не дана полная независимость, а лишь предложено вернуться под крыло Фанара. Сам Филарет этого не хочет, он хочет быть именно главой независимой национальной церкви, но это упрямство, делающее его парадоксальным и ситуативным союзником Москвы, мало кого волнует – он с его амбициями будет тем или иным способом нейтрализован, если не сочтет нужным пойти на компромиссы. В результате через какое-то время состоится «объединительный собор» «УПЦ КП», «УАПЦ» и части УПЦ МП (свежая новость — иерарх Украинской православной церкви Московского патриархата, бывший секретарь ныне покойного митрополита Киевского Владимира митрополит Александр (Драбинко) объявил себя клириком Константинопольского патриархата), и новой структуре дадут уже полноценную автокефалию. Грамотным выглядит и поведение по отношению к рядовым прихожанам УПЦ МП – их пока решено не ломать через колено, а напротив, расхолодить и удержать от сопротивления. Сначала распускаются слухи о грядущих массовых погромах храмов и лавр – затем все ограничивается мелкими хулиганскими выходками, что способствует психологической демобилизации верных, которые готовы отстаивать свои святыни и клир, но после десяти ложных звонков в одиннадцатый раз трубку просто не возьмут.

Порошенко даже не скрывает, что для него, автора известной фразы про «с##у православную», автокефалия вопрос сугубо политический – об этом говорит и его недавняя фраза о «трех украинских бренда, раздражающих Россию – армии, нацгвардии и автокефальной церкви». В этой связи сколь радует проявившаяся, наконец, готовность РПЦ идти до конца, столь и печалит ограниченность ресурсов для практической реализации этой готовности. И помочь здесь может только светская власть, тоже осознавшая – отступать некуда, позади Москва. Вот тогда эта самая Москва вновь станет настоящим Третьим Римом, фактически, а возможно, что и с всеобщим документальным признанием, на черную зависть всем варфоломеям и их покровителям. Но доведется ли мне и тебе жить в эту пору прекрасную?

Станислав Смагин, главный редактор ИА «Новороссия»