Украинство как ржавчина Русского мира
Есть понятие гражданской нации, а работа в освобождённых частях Запорожья и Мариуполя позволяет вывести понятие нации переходных времён. Украинцы остаются украинцами до тех пор, пока к ним не приходит русская армия. Речь не только о самоощущении находящихся там людей (Россия официально долгое время не считала их своими, хотя по факту они всегда были русскими), но и о нашем восприятии происходящего.
Есть понятие гражданской нации, а работа в освобождённых частях Запорожья и Мариуполя позволяет вывести понятие нации переходных времён. Украинцы остаются украинцами до тех пор, пока к ним не приходит русская армия. Речь не только о самоощущении находящихся там людей (Россия официально долгое время не считала их своими, хотя по факту они всегда были русскими), но и о нашем восприятии происходящего.
В медийной части в России пишут "украинская сторона", подразумевая географическое, политическое и духовное пространство, которое находится пока ещё за линией фронта. Но как только линия фронта сдвигается, то выясняется, что все националистическое псевдоэтническое украинство (именно его мы имеем в виду, когда говорим "Украина") подобно ржавчине, способно распространиться и поражать большие поверхности, скрывая от наблюдателя то, что лежит под ней. Но поскреби немного - и увидишь под плесенью фасад здания, который ещё можно восстановить. А за этим фасадом – наши люди, по нашему же упущению оставшиеся по ту сторону границы (увы, иногда и метафизической), затем и по ту сторону линии фронта.
9 мая я фотографировала в Мариуполе девушку лет 16-ти вместе с ее мамой (к сожалению, фото потом было потеряно вместе со всем содержанием телефона). Девушка была одета в футболку СССР, купленную у пенсионера на местном блошином рынке. Все эти годы он хранил ее, а девушка захотела 9 мая в уже теперь российском Мариуполе ее надеть, показав уже четко сформированную политическую позицию. Я уверена, что таких девочек и стариков немало и в Харькове, Днепропетровске, Киеве, хотя мы пока ещё называем их "украинской стороной".
Нельзя забывать, что "Киев" – синоним слову "противник" в наших СМИ – это не сам Киев, древний русский город, один из значимых культурных и политических центров русского мира, а лишь та внешняя ржавчина, ядовитый туман, покрывшие его во времена нашего равнодушия. И когда мы туда придем, то увидим, что нет никакой "украинской стороны", а есть наш город и наши люди, которых вначале искусственно отрезали от нас, а потом пустили в расход. Кто-то, как мариупольская девочка, сможет открыто заявить свою позицию, кто-то будет постепенно переоценивать ценности, избавляясь от шор навязанной пропагандой русофобии. Нет никакой "украинской стороны", есть сильное и опасное воображаемое сообщество, которое в своем массовом проявлении не имеет корней и почвы, а потому разрушается без должной пропагандистской и финансовой подпитки.
Автор: Кристина Мельникова