В заложниках у «перемирия»
Руководитель проекта WarGonzo о том, как смена формата войны в Донбассе в реальности отразилась на мирных жителях конфликтного региона. Прошло около трех месяцев с тех пор, как для официального Киева донбасская война перестала быть антитеррористической операцией (АТО), а стала операци
Прошло около трех месяцев с тех пор, как для официального Киева донбасская война перестала быть антитеррористической операцией (АТО), а стала операцией объединенных сил (ООС). Принципиальное различие между ними в том, кому из силовиков, согласно протоколу, подведомственен фронт. Антитеррористическая деятельность — это прерогатива службы безопасности и МВД. Именно поэтому контроль и ответственность за развитие конфликта лежали на СБУ и Авакове. Запрещенный в РФ «Правый сектор» и другие националистические подразделения курировались именно ими и даже структурно входили в Нацгвардию (аналог внутренних войск), вследствие чего были наделены по-настоящему широкими боевыми полномочиями.
После того как АТО закончилась и началась ООС, фронтовая власть почти полностью перешла к регулярной армии. У националистических батальонов поэтапно забирали зоны ответственности, тяжелую технику, а сейчас и вовсе пытаются превратить «Правый сектор» в некое подобие дружинников — без оружия и особых привилегий.
На первый взгляд тенденция может показаться позитивной, ведь именно националисты славились тем, что им плевать на минские соглашения, большая часть военных преступлений приписывалась именно им, перемирия они не признавали категорически и открыто обстреливали мирные кварталы из крупнокалиберных орудий. Теперь правосеков активно отстраняют от фронта, однако, если проанализировать ситуацию немного глубже, менее агрессивными действия украинской стороны в Донбассе не стали. Скорее наоборот: масштаб беспредела развернулся до уровня самых горячих периодов этого вооруженного конфликта.
Так, например, командующий ООС — генерал-лейтенант Сергей Наев (именно он возглавляет объединенный оперативный штаб ВСУ) заявил, что военные после переформатирования АТО (то есть за три месяца) задержали 449 человек, причастных к ДНР и ЛНР. То есть почти полтысячи человек на данный момент являются заложниками только потому, что, скажем, проживали в Донецке или Луганске, оформляли документы в местных администрациях, пользовались мобильной связью «сепаратистов», получали гуманитарную помощь. Цифры были названы Наевым на официальном брифинге и не являются «пропагандистским» сливом.
Главный омбудсмен ДНР Дарья Морозова пришла от этих данных в неподдельный шок. В ее аппарат за тот же период поступило только 14 заявлений о задержаниях со стороны ВСУ. То есть в рамках минских механизмов, разработанных специально для таких случаев, где стороны обмениваются данными о пленных и по другим деликатным вопросам гуманитарного характера, ничего подобного не обсуждалось. Даже когда в АТО творился полнейший беспредел, по инициативе тех же националистов-правосеков похищений обычных граждан в таких масштабах не происходило. Объяснить данный всплеск арестов и фактического террора в отношении гражданского населения, на мой взгляд, можно только тем, что украинские военные под руководством Наева запасаются впрок заложниками, чтобы использовать их потом как разменную монету.
Главный вопрос: в какой такой ситуации командующему ООС может понадобиться почти пятьсот человек для потенциального обмена с донбасскими республиками и для чего заранее забивать ими СИЗО, ну, или что там забивают на Украине задержанными, которые причастны к ДНР и ЛНР? На мой взгляд, в отличие от того же Авакова и Турчинова, командующий ООС Наев — человек менее импульсивный и по-армейски рациональный. Недаром заканчивал Московское общевойсковое командное училище. Настолько массовый обмен возможен только в том случае, если в Донбассе снова начнется активная фаза боевых действий. В этом случае полтысячи заложников Наеву явно не помешают, ведь если наступление Киева обернется провалом, украинским властям вновь придется выменивать своих офицеров из плена. Тут и пригодятся «причастные».
Импульсивные атошники явно уступали в расчетливости нынешним командирам донбасского фронта с украинской стороны. Их террор и кровожадность были в чем-то наивными, те же обстрелы мирных кварталов, пытки пленных они делали под диктатом, как им казалось, неких своих националистических убеждений, в них содержалась эмоция, но отсутствовал расчет, а следовательно — и воевать с ними донбасским сепаратистам было легче.
Теперь же подконтрольные Киеву силовики действуют иначе — опираясь на механический рационализм. Армейская выправка все-таки вещь упрямая, и бороться против этой машины теми способами, что использовались раньше, не получится. В каком-то смысле времена, когда на фронте стояли подразделения «Правого сектора», — агрессивные, но зачастую слепые — покажутся для донбасских республик цветочками.
Организованный враг, который руководствуется не идеалами Евромайдана, замешенных и приправленных культами Бандеры и Шухевича, а сугубо военной наукой, к тому же хорошо подготовленный американскими инструкторами, — действительно представляет более серьезную опасность.
На этом фоне запущенный не так давно военно-промышленный комплекс ДНР отнюдь не выглядит попыткой лишний раз попиарить собственный суверенитет. Похоже, в ближайшее время его придется снова отстаивать с оружием в руках. И донецкие РСЗО «Чебурашка» и «Снежинка» придутся очень кстати.
Семен Пегов
Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции