Возмездие и справедливость: «жидобандеровцам» о евреях

26 октября 1927 года все информационные агентства сообщили сенсационную новость, с ликованием встреченную десятками миллионов людей разных национальностей и вероисповеданий. Суд в Париже полностью оправдал эмигранта из России Шолома Шварцбарда, обвинявшегося в убийстве такого же эмигранта Семена (именовавшего себя Симоном) Петлюры.

Этой новости, без преувеличения, затаив дыхание, ожидал весь мир. По резонансу среди мировой общественности она ничем не уступала процессам Дрейфуса и Бейлиса, буквально потрясшим в свое время совесть человечества. И восторг во всем мире после того, как решение парижских присяжных стало известно, был практически всеобщим. Скрежетали зубами от ненависти и бессилия только украинские националисты и в Германии издания набирающей силу национал-социалистической рабочей партии, вроде печально известного «Der Stürmer», вопили о «еврейском заговоре».

Но в отличие, от упомянутых процессов, никто не подвергал сомнению сам факт совершенного обвиняемым. В убийстве Шварцбард не просто сознался. Он специально сдался полиции, хотя имел все возможности скрыться и не быть найденным. Ему было важно не только (а, скорее всего, и не столько) убить бывшего главу канувшей в историческое небытие полупризрачной Директории УНР («В вагоне Директория, а под вагоном территория»), сколько донести до всего человечества правду о совершенных им немыслимых преступлениях против еврейского народа.

Убийство произошло в Париже 25 мая 1926 года, и обвиняемый на суде описал его следующим образом: «Когда я увидел, что он выходит из ресторана на улице Расина, то посмотрел ему в лицо и крикнул (на украинском языке, как и следующую фразу. – авт): «Господин Петлюра?» Я очень боялся ошибиться и убить невинного человека. Он мне ничего не ответил, но инстинктивно повернулся ко мне. После этого я был уверен, что это был Петлюра, и снова крикнул: «Защищайся, негодяй!» Он ничего не ответил и замахнулся на меня палкой. Тогда я выпустил в него, одну за одной, пять пуль».

Когда прохожие в ужасе начали разбегаться, убийца остался спокойно стоять на месте, дожидаясь полицейского, которому и отдал револьвер. Петлюра в это время был еще жив и умер уже в больнице, в которую его срочно доставили.

Кто же он был этот странный преступник, который более всего сам хотел отдаться в руки правосудия? Зная при этом, что во Франции суд предусматривает за умышленное убийство смертную казнь через отсечение головы гильотиной или, в лучшем случае, бессрочную каторгу в убийственных условиях Французской Гвианы? Шварбард, по профессии часовщик, родился в 1886 году в Измаиле Бессарабской губернии в бедной семье старого солдата, участника русско-турецкой войны 1877–1878 годов. Никакого образования, кроме нескольких лет хедера, он не получил. Участвовал в Первой русской революции, увлекся тогда анархизмом, потом эмигрировал в Европу и жил в Париже. С началом войны с Германией Шварцбард поступает добровольцем в Иностранный легион. Воюет храбро, получает высшую награду Легиона – «Серебряный крест». В 1917 году в битве на Сомме тяжело ранен и комиссуется по инвалидности. В августе экс-легионер приезжает в Одессу и после начала Гражданской войны воюет в Красной армии, в том числе в бригаде Григория Котовского, действовавшей в основном против петлюровцев. Однако большевиком не становится, как анархист к Советской власти относится весьма сдержанно и в конце 1920 года вновь возвращается в Париж.

В ходе Гражданской войны Шварцбард воочию видел последствия погромов, творимых петлюровцами, убитых «борцами за самостийну Украину» еврейских детей, женщин, стариков и уже тогда у него появилась мысль о мести за свой народ. На суде он так объяснял мотивы своих действий: «Когда я был в России, один рабочий, не еврей, который только вышел из госпиталя, рассказал мне, что там вместе с ним были на лечении несколько бывших петлюровских офицеров. Цинично, с каким-то садизмом, они хвастались, что изнасиловали пятерых еврейских женщин. До этого я сам видел так много зверств, что мне хотелось быстрее их забыть, но рассказ рабочего заставил меня вспомнить, что за эти зверства до сих пор никто не отомстил. И с этого дня меня захватила навязчивая мысль убить виновного во всех этих ужасах – Петлюру».

Характерен в связи с этим его следующий диалог с судьей о еврейских погромах на Украине:

– Но Петлюра утверждал, что погромы провоцировали большевистские агитаторы, которые хотели таким образом дискредитировать независимую Украинскую республику?

– Большевики этим не занимались. Я хорошо знаю, что погромы происходили только там, где побывал Петлюра со своими бандитами.

А на вопрос, не выполнял ли он поручение какой-либо политической организации, Шварцбард гордо ответил: «Нет! Я действовал совершенно самостоятельно. А если и выполнял чье-то поручение, то это было поручение моего измученного народа».

На суде приглашенные обвинением свидетели из числа националистической эмиграции активно пытались доказать, что Шварцбард действовал не сам, а выполнял задание Москвы. Но суд признал, что ни малейших подтверждений этому нет. Как нет их и до настоящего времени, когда уже почти все известно о деятельности в то время советской разведки. Чекисты были здесь совершенно ни при чем – ликвидация бывшего главы Директории ими никогда не планировалась по совершенно очевидной причине. ИНО ОГПУ совершенно правильно считал Петлюру с его непомерными амбициями, комплексом Наполеона и неуемной склонностью к интригам лучшей гарантией того, что украинская националистическая эмиграция будет находиться в состоянии постоянной взаимной грызни и не объединит свои действия против СССР.

На суде защитой было обнародовано множество документов и выступили сотни человек, свидетельствовавших, что страшные погромы устраивали не какие-то банды, а именно регулярные воинские части УНР по прямому приказу своих командиров и, как минимум, при полном отсутствии противодействия высшего командования. И защита неопровержимо доказала, что сам «головный отаман Рэспубликанськых вийськ» (Верховный главнокомандующий) Петлюра был полностью в курсе происходившего и не предпринял, несмотря на множество обращений к нему еврейских общин, общественных, религиозных деятелей и организаций с мольбой о помощи, ничего, чтобы остановить творимое его армией уничтожение целого народа.

Например, было установлено, что в 1919 году в винницкую резиденцию главы Директории прибыла делегация евреев из Бердичева, умолявшая остановить погром и называвшая в качестве его организаторов конкретные фамилии петлюровских командиров. Она была сразу же арестована, а когда потом все же освобождена, то от имени Петлюры делегатам было передано следующее: «Люди, на которых вы жалуетесь, являются гордостью Украины!»

Следующую еврейскую делегацию из Бердичева Петлюра соизволил принять, но единственное, что ей ответил, было: «Не ссорьте меня с моей армией!» А его военный министр генерал-хорунжий Всеволод Петров (с началом карьеры в армии УНР ставший в одночасье из Петрова «Петривым») с циничной откровенностью заявил: «Еврейские погромы – это наше знамя!»

Чрезвычайно поразили присяжных рассказы переживших петлюровские погромы людей. Например, как во время ставшего известным даже в Европе, Проскуровского погрома (в ходе которого было лишено жизни более 1500 человек) петлюровцы подбрасывали младенцев вверх, потом ловили их на штыки, а военный оркестр в это время постоянно играл «Щэ нэ вмэрла».

Как воспринималось происходящее современниками, оставил свидетельство «печальный Пьеро» Александр Вертинский, живший в то время в Париже: «Надежд на оправдание, конечно, не было никаких, потому что французский суд оправдывает только за убийство по любви или из ревности. Однако на суде появилось много добровольных свидетелей этого маленького человека, которые развернули перед судьями такую картину зверств атамана в Украине, что французские судьи заколебались. Кто только не прошел перед глазами судей! Тут были люди, у которых Петлюра расстрелял отцов, матерей, изнасиловал дочерей, бросал в огонь младенцев. Последней свидетельницей была женщина

— Вы спрашиваете меня, что сделал мне этот человек, — заливаясь слезами, сказала она.

— Вот!.. — она разорвала на себе блузку, и французские судьи увидели — обе ее груди были отрезаны».

Чем дольше длился процесс, чем больше выступало свидетелей и обнародовалось документов, тем для всех становилось очевиднее – каким будет решение присяжных. Когда жена Шварцбарда встретилась с лидером Социалистической партии Франции и будущим премьер-министром Леоном Блюмом и попросила выступить в защиту мужа, последний ответил, что не сомневается в оправдании или помиловании. А на вопрос, почему он в этом так уверен, ответил: «Потому что Франция является справедливой страной, мадам».

И когда суд, наконец, огласил решение присяжных о полном оправдании обвиняемого, зал взорвался аплодисментами и криками: «Да здравствует Франиция!» и «Да здравствует справедливость!», а на выходе Шварцбарда встретили десятки тысяч восторженных парижан.

Могли ли они представить, что в ХХІ веке, на залитой петлюровцами кровью невинных жертв (далеко не только евреев) Украине, появится власть, провозгласившая кровавого убийцу национальным героем и образцом для подражания? Впрочем, это красноречивее всего говорит о сущности данной власти…

Дмитрий Тесленко

alternatio.org

Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции